Невеста дяди Кости. Leon Rain
после душного вагона, пропахшего нечистотами, можно было вздохнуть полной грудью, но грудь отказывалась впускать в себя свежий воздух. И только один страх, покинувший барак и свободно разгуливавший между вновь прибывших, чувствовал себя привольно. И эти тоже принадлежали ему. Он щекотил их своим дыханием и сковывал их грудь. А потом бросал их, хватающих воздух верхушками лёгких, словно бы они бежали изо всех сил.
А когда, выполнив необходимую работу по очистке перрона от вещей, погрузки тел и чистки вагонов, Рая возвращалась с остальными на территорию лагеря, то видела вереницу голых людей, стоящих в очереди к крематорию. Надеялись ли они на что-то? Может быть, они думали, что, приняв душ, получат чистую одежду и место в бараке? Они пугливо прижимались друг к другу, пытаясь согреться от чужих тел и получить друг от друга поддержку. И вместе было не так страшно. Раз все стоят, и я буду стоять. Если все движутся к этим массивным дверям, то и я ничуть не лучше остальных и тоже пойду со всеми.
И хотя Рая и остальные женщины из её барака тоже боялись, но у них всё же появилась какая-то определённость хотя бы на ближайшее время. Иногда кто-то из них попадал под внезапный гнев какого-нибудь немецкого офицера, и тогда несчастная вставала вместе с вновь прибывшими, если не получала пулю прямо на месте. Но все понимали, что они, отобранные для внутрилагерных работ, хотя бы ненадолго, но нужны своим мучителям.
А вскоре произошло ещё одно событие, с одной стороны, давшее надежду на сколько-нибудь продолжительную возможность остаться среди живых, а с другой – погрузившее в пугающую неизвестность. Женщин вызывали по одной в медпункт, откуда они возвращались растерянные и молчаливые. Рая работала на сортировке вещей, оставшихся после очередной партии уничтоженных людей, когда почувствовала, что ей в бок тычут деревянной дубинкой. Рая разогнулась. Ну конечно, это была она, теперь Рая помнила, что её звали Мира. Это она отдавала приказ разродиться всем беременным в течение ночи. Рая тогда так и не поняла, кто она: демон, велевший ей и ещё нескольким несчастным беременным родить свои чада на грязных досках, чтобы увидеть, как их немедленно убивают, или добрый ангел, предоставивший им возможность выжить единственным доступным способом – предать и убить собственного ребёнка. Ненавидела ли она Миру? Ведь она видела, как Мира собственноручно размозжила голову её ребёнка. Иногда Рая путалась в чувствах. Конечно же, Мира была исчадием ада и убийцей, с одной стороны, и такой же жертвой, как Рая и все остальные, – с другой. Ведь делала она это не по своей воле, а её детей тоже уничтожили. Иногда Рае казалось, что Мира с каким-то особенным сочувствием относится к ней и придирается меньше, чем к другим. Но после того, как ей пришлось отведать несколько раз дубинку Миры, она уже не старалась разобраться в том, насколько в той сохранилось что-то человеческое.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту