Записки врача. С серьёзными основами акупунктуры и вступлением к гомеопатии. Владимир Максимович Мойсеенко
закончившейся Великой Отечественной войны. При нём же был и полный патронов круглый диск. Зеленгуров размышлял не слишком долго. Он открыл шкаф, где хранился ППШ, и уже с автоматом вернулся к окну. Длинная автоматная очередь рассветила предрассветный полумрак и прошла над головами цыган. Всё стихло и замерло. И в этой тишине раздался голос Зеленгурова: «Граждане цыгане, прошу вас по-хорошему разойтись. Ещё одного предупреждения не будет. Если приблизитесь к кафедре, вторая очередь пройдёт на метр ниже». Ворча и оглядываясь, цыгане покинули поле боя.
Евгений Евгеньевич завершил свою историю словами: «С тысяча девятьсот шестьдесят седьмого года хлороформ запрещён в качестве хирургического наркоза. Дело в том, что при чрезмерной дозе хлороформа могли наступить паралич дыхательного центра и остановка дыхания. А самые опасные осложнения во время наркоза наблюдались со стороны сердечной деятельности, вплоть до остановки сердца».
Почти на каждой кафедре нам говорили о творческом, индивидуальном подходе к лечению пациентов. Препарат, который подходит одному пациенту, другому с таким же диагнозом может не подойти; то же касается и дозы препарата, и частоты приёма, и различных физпроцедур. Подход к пациенту должен быть исключительно индивидуальным. «Лечите не болезнь, а больного человека!» – говорили нам.
Забегая вперёд, скажу, что в клинике, где я начал работать, мне сказали: «Забудьте, чему вас учили в школе. Пациентов будете лечить по протоколу, никакой отсебятины!» И давались стандартные рецепты лечения болезней, а не больных.
Ну а пока мы с моим добрым товарищем Тарасом проходили курс интернатуры по неврологии. Нужно сказать, что поначалу Тарас также размышлял над профессией хирурга. Но мне удалось заинтересовать его акупунктурой, тем более что шансов попасть в хирургическую группу практически не существовало. И мы оба записались на неврологию. В свободное время мы как оголтелые рыскали по библиотекам и всем возможным местам, где только можно было раздобыть книги и статьи по акупунктуре. Были книги, которые нам удавалось купить в магазине иностранной литературы на площади Мицкевича. Что-то попадалось на английском, что-то на немецком. Там нам удалось купить «Акупунктурную терапию в соответствии с китайской типологией» Гериберта Шмидта, «Хуан-ди Нэй Цзин» в немецком переводе Шнорренбергера, а также трёхтомный атлас по электропунктурной диагностике Фолля. В переводах англоязычной литературы по акупунктуре нам помогал Коля Кузнецов, который неплохо знал английский и перевёл учебник по иглотерапии Феликса Манна.
На кафедре неврологии мы попали в руки Матильды Александровны Бабадаглы. То была совершенно замечательная дама лет тридцати пяти, темноволосая, темноглазая, стройная, кандидат медицинских наук, большая умница. После краткого знакомства, оглядев нас с Тарасом критическим взглядом, она сказала: «Ну, не знаю,