Три «Д» для миллиардера. Свадебный салон. Тала Тоцка
не нравится вашим детям, почему? – перебивает меня Артур. – Он их обижает?
– Вы в своем уме? – у меня даже глаз дергаться начинает. – Считаете, что я стану встречаться с мужчиной, который обижает моих детей?
– Значит вы с ним встречаетесь?
Хм, а у Тагаева тоже глаз дергается. К чему бы это?
Димка – мой инструктор из школы контраварийного вождения и первый мужчина, с которым я позволила себе сойтись ближе, чем просто кофе в перерыв или обед в ресторане. Хотя правильнее сказать, второй мужчина, коль первый сидит в опасной близи, стоит протянуть руку…
Когда подросли дети и я окунулась в работу, вокруг незаметно стали появляться мужчины, жаждущие моего внимания. Но я не могла преодолеть определенный барьер, который стоял между мной и ними невидимой стеной. Мало того, его и преодолевать не хотелось.
А с Димкой вышло само собой. В обучении вождению есть что-то интимное, или мне тогда так показалось. Но с ним было интересно, а он, по его словам, влюбился сразу.
Год мы дружили. Он иногда заезжал за мной глубоким вечером, когда дети засыпали, и я гоняла по ночному городу. А Дима меня страховал. Тогда же мы впервые поцеловались. С ним же мне впервые захотелось большего. И с ним же я убедилась, что тогда на берегу у меня с самого начала была температура и галлюцинации.
С Димкой я не испытывала ничего похожего на то, что выбивали из меня поцелуи и ласки Тагаева. Меня не бросало в дрожь и не лихорадило. Все проходило нежно, спокойно и… В общем, меня вполне устраивали наши свидания раз в две недели. Но они не устраивали Диму. И возможно я бы согласилась на более частые встречи, вот только мои дети отчего-то его невзлюбили.
– Насть, ну я не знаю, что мне делать, – он разводил руками, напоровшись на полный игнор этой упрямой троицы при любой попытке вывести их в кафе или на прогулку.
– Мы с папой пойдем, – отвечал Давид, глядя исподлобья, – он приедет и поведет нас в парк.
– Извините, – добавлял Данил, соглашаясь с братом.
Дианка просто гордо хранила молчание. О каком замужестве тут можно было говорить? И еще мне казалось, Димка при этом облегченно вздыхал, и мне сложно было его винить.
– У меня нет детей, я не умею с ними обращаться, – выдвигал Дима свои аргументы, и я с ним соглашалась.
До сегодняшнего дня. Пока Тагаев сходу не завоевал сердечки моих «Три-Д». Или это случилось еще на стадионе?
– Он не нравится моим детям, потому что он не их отец, – говорю, глядя вперед. Я по-прежнему избегаю смотреть на Тагаева. – Дети ждут отца, я об этом говорила. Иногда у меня появляется стойкое желание сообщить им, что он утонул в своей подводной лодке или свалился с какой-нибудь горной вершины.
– И что же вас останавливает?
– Не поверите, – поворачиваю голову, – я не желаю ему зла. И не хочу, чтобы с ним что-то случилось.
– А вы колдунья, да? – в голосе Артура звучат язвительные нотки, к которым примешано что-то непонятное. Не могу разобрать.
– Нет. Просто верю, что мысли материальны.
– Он в отношении вас и детей