Гибель адмирала Канариса. Богдан Сушинский
почему же он позволяет себе не являться по моему приказу?..
– Просто вы слишком неожиданно приказали подготовить свой «фюрер-поезд» и покинули «Вольфшанце», мой фюрер. Неожиданно даже для гарнизона ставки. Это дезориентирует людей; многие не успевают выяснить, где вы на самом деле находитесь в то или иное время.
Сам Шауб не ощущал какой-то особой приязни к начальнику Главного управления имперской безопасности (РСХА) – грубому и слишком простому, который так и не сумел дотянуться до твердости и влиятельности своего предшественника Райнхарда Гейдриха[3]. Но как адъютант фюрера, он отдавал себе отчет в том, что Гейдриха из могилы не поднять, а терять такого преданного, неамбициозного шефа службы имперской безопасности, каковым является Кальтенбруннер, непозволительно. Впрочем, теперь для фюрера уже многое становилось слишком непозволительным; вот только жаль, что он все еще упорно не осознавал этого.
– Если Кальтенбруннер опоздал к моему отъезду, если даже не догадывался о нем, тогда откуда он здесь взялся? – вдруг совершенно угасшим голосом поинтересовался Гитлер.
И Шаубу уже в который раз подумалось о том, как непростительно часто вождь оказывается подверженным своим минутным вспышкам гнева и подозрительности и какими страшными последствиями для рейха эти вспышки могут оборачиваться.
– Узнав о вашем отсутствии в ставке, начальник Главного управления имперской безопасности приказал пилоту приземлиться на одном из запасных полевых аэродромов, а затем, пересев в машину, сумел перехватить наш поезд на ближайшей станции.
– Хотите сказать, что полет ему организовал Геринг? – спросил Адольф и, не дав адъютанту времени на ответ, еще более нервно подстегнул его: – Что вы молчите, Шауб?! Почему вы умолкаете как раз в то время, когда мне нужно, чтобы вы, наконец, заговорили?
– Не исключено, что к полету действительно причастен рейхсмаршал Геринг, – пожал плечами Шауб. – Или кто-то из командиров люфтваффе рангом пониже.
– Геринг и Кальтенбруннер? – уже не обращал на него внимания фюрер. – Странная пара. Не знал об этом. И давно эти двое сдружились? – Хищноватый прищур.
– Н-не з-знаю, – отчаянно повертел головой Шауб.
– А должны бы знать, – резко осадил его вождь и саркастически скривился. – Хорошо еще, что при Кальтенбруннере не оказалось взрывчатки. Или все-таки прихватил?
– Это исключено, мой фюрер. – Это был юмор протеста и отчаяния, и хорошо, что он остался без внимания.
– Разве кто-нибудь из охраны удосужился заглянуть в его служебный портфель?[4] – уныло пробубнил Гитлер, вновь упираясь лбом в прохладное и слегка влажноватое стекло вагонного окна.
– На такое вряд ли кто-либо из охранников решился бы, – покачал головой Шауб.
– Почему не решился бы? Только потому, что он – Кальтенбруннер?
– Но согласитесь: все-таки речь идет
Райнхард Гейдрих (1904–1942) – обергруппенфюрер СС, предшественник Кальтенбруннера на посту шефа РСХА. С 1941 г. исполнял также обязанности рейхспротектора Богемии и Моравии. По официальной версии, погиб от рук чешских партизан, хотя существует и другая версия, – что якобы это убийство было организовано не без помощи самой СД, то есть службы безопасности СС, поскольку там сочли, что этот человек становится слишком независимым, строптивым и влиятельным, а значит, и слишком опасным для фюрера и рейха.
Здесь – напоминание о том, что начальник штаба армии резерва полковник граф фон Штауффенберг пронес взрывчатку в ставку «Вольфшанце» в своем служебном портфеле, и это было справедливо расценено фюрером как серьезная недоработка охраны.