Держава. Валерий Аркадьевич Кормилицын
таким я представляю Саваофа, – расстроился, когда казак из охраны грубо оттолкнул от вагона старика.
И тут же у самодержца побежали слюнки, когда узрел торговку с мочёными яблоками в глубокой чашке. Поодаль несколько женщин держали в руках крынки.
«Молоком, наверное, торгуют… Или сметаной. А у старухи на деревянном подносе курица отварная… Напрашивается вывод, что меня Дворцовый повар какой-то дребеденью кормит», – вновь качнулся император, когда дежурный по вокзалу трижды ударил в колокол, и поезд, лязгнув сцеплениями, тронулся, оставляя позади станционные постройки, домики, водокачку и пакгауз.
За окном вагона мелькала русская земля. Его, Николая Александровича, Россия.
Утро 23-го было морозным. Миновали Смоленск.
Умывшись, Николай вышел к завтраку в вагон-столовую.
За стол никого из свитских, судачивших за соседними столиками о Ставке и генерале Алексееве, не пригласил.
Быстро и без аппетита глотая пищу, подумал, что следовало бы отварную курицу повару заказать. Поднявшись, общим поклоном ответил на поклоны свиты, мимоходом глянув в окно на заметённую до окон деревеньку и промелькнувшую заснеженную безымянную станцию. Вздохнув, не спеша пошёл в свой вагон.
Ровно в три часа дня синий литерный состав застыл у Царской платформы города Могилёва.
«Как у моего косоглазого друга лицо на морозе покраснело, – пожалел своего начальника штаба государь, выходя из вагона. – Да и солдатики полуроты сводного Георгиевского батальона задрогли на холоде и ветру. Скорее следует церемонию встречи произвести», – шагнул к группе встречающих генералов.
Первым, согласно статусу, его приветствовал Алексеев.
– В штабе конкретно доложите обстановку, – протянул ему руку император.
И тот, к удивлению царя, прежде подобострастно пожал её, а после обнял Николая, поцеловав в щёку.
«Видно соскучился Михаил Васильевич, – подумал государь, брезгливо стерев перчаткой слюну со щеки, и подавая руку генерал-адьютанту Иванову, затем генералу от инфантерии Клембовскому, адмиралу Русину и губернатору, которому с улыбкой сказал:
– Скорее приглашайте к себе, а то ноги в лёгких сапогах замёрзли.
«Прост наш император, как рублевик с его профилем. Прост и демократичен. Серая шинель не вяжется с горностаевой мантией, о которой полковник Романов и думать забыл», – пригласил самодержца в автомобиль губернатор.
Генералы Алексеев с Клембовским расположились в другом автомобиле.
– А теперь, Владислав Наполеонович, на несколько дней следует отрешить нашего венценосного Верховного Главнокомандующего от информации из Питера, – скосив глаза в окошко, негромко произнёс начальник штаба, мысленно сыронизировав: «Просит называть себя Владимиром Николаевичем… Не нравится как тятька с маменькой назвали дитятко».
– Сделаем, Михаил Васильевич. Зачем зря расстраивать главного военачальника, – усмехнулся помощник