Личный лекарь Грозного царя. Александр Сапаров
год, но брать к себе и переучивать уже сложившихся европейских врачей мне совершенно не хотелось.
Вот и сегодня мои лекари, оказывается, уже знали, что я осматривал одного из послов, и завалили меня вопросами по больному.
Я воспользовался этим случаем, и мы обсудили проблемы стеноза привратника и язвенной болезни луковицы двенадцатиперстной кишки, их симптомы и лечение. К сожалению, об ингибиторах протонного насоса я мог только мечтать и рассказал своим слушателям, какую диету следует назначать, в какое время года следует ждать обострения болезни. А вот трав для лечения у меня было сколько угодно, и два часа я говорил внимательным слушателям о фитотерапии язвенной болезни.
Уже под вечер я по дороге домой не мог не зайти к своему главному оптику.
Кузьма сидел в одиночестве и, надвинув на глаза увеличительные стекла, наносил риски на очередной металлический метр.
Еще в самом начале работы с моими мастерами возник этот вопрос единообразия и стандартизации размеров, и я решил, что в своем хозяйстве буду пользоваться своими мерками и только в десятичной системе. Был сделан металлический метр и килограммовая гиря, которую я привязал к кубическому дециметру веса воды, – наверняка они прилично отличались от настоящих, из моей прошлой жизни, по размеру и весу, но меня это особо не волновало. Эти образцы – метр и гиря – сейчас хранились у меня в Аптекарском приказе, потому что я хотел распространить эти меры на лекарства, которые делаются в аптеках.
Конечно, в Заречье тоже пользовались только такими мерами, поэтому стеклодувам стало гораздо проще с выполнением заказов. Теперь мы все отлично понимали друг друга, когда начинали говорить о размерах чего-либо.
Увидев меня, Кузьма оторвался от своего дела и неожиданно встал на колени.
– Сергий Аникитович, отец родной, благослови тебя Господь за все, что для меня и Аннушки сделал, не гневайся, приглашаю я тебя на свадьбу мою.
И он уткнулся лбом в пол.
Как меня раздражал этот обычай, не могу даже сказать, хотя в какой-то мере уже свыкся с этим: сам первые годы жизни в этом мире только этим и занимался. Это сейчас даже царю я отвешиваю глубокий поясной поклон, а на колени встаю только перед митрополитом.
– Кузьма, я не гневаюсь, встань с колен. Где свадьбу играть будешь, у тебя даже дома-то нет.
– Так мы вроде уже с ключником все обговорили, горенку нам он выделит над клетью с припасами.
– Ты что, Кузьма, смеешься, что ли, я своему лучшему мастеру горенку дам?! Где Федька? Зови его сюда быстро!
Через несколько минут запыхавшийся Федька стоял передо мной.
– Федор, завтра чтобы тут артель плотников была и дом отдельный для Кузьмы до свадьбы уже стоял. Все понятно?
– Дык так-то оно так, я, Сергий Аникитович, все хотел сам такое дело предложить, да побаивался маленько, есть у меня