Личный лекарь Грозного царя. Александр Сапаров
аптекаря тем, что сводил его в Сретенский монастырь на экскурсию – показать, где он будет преподавать студентам. Когда он увидел помещения химической лаборатории, не мог сказать ни слова. Еще бы! Вытяжные шкафы, алхимические печи, полки со стоящими на них колбами, ретортами и прочим стеклом, новые перегонные кубы. Он ходил, трогал все дрожащими руками. И, пожалуй, впервые в его взгляде на меня было видно настоящее уважение.
– Сергий Аникитович, я такого никогда и нигде не видел. Я что, действительно буду здесь работать?
– Классен, я же не могу разорваться, у меня и так будет очень много проблем. Конечно, одного я вас не оставлю, мы вместе будем проводить эксперименты, чтобы получать новые лекарства и улучшать старые.
Так что Арент остался доволен и был настроен продолжить составлять планы для учебы своих будущих подопечных. Он ушел, а мне пришлось еще остаться и удовлетворять любопытство архимандрита монастыря.
Отец Кирилл, как обычно, затащил меня к себе, где мне вновь пришлось продуть ему партию в шахматы. Хорошо играл архимандрит, мне с ним нечего было и равняться. Довольный победой, он с удовольствием продолжил беседу, а затем вдруг сказал:
– Сергий Аникитович, пойдем покажу я тебе одну вещь, стоит она у меня уже лет пятнадцать, надо мне с ней что-то сделать наконец.
Он привел меня в полуподвальное помещение, освещавшееся только тусклым светом из маленьких, забранных решетками оконцев, находившихся под потолком. Когда мы зажгли свечи на канделябре, стоявшем при входе, посреди зала я увидел странное сооружение из дерева и металла и вначале даже не мог понять, что это такое. «Пресс, что ли, какой? Что они тут им отжимают? Вроде виноград здесь не растет… – И тут до меня дошло. – Да это же печатный станок! Ничего себе, вот это вещь!»
Тут отец Кирилл заговорил:
– Видишь, Сергий Аникитович, началось это все, когда государь еще дьякона Николо-Гастунской церкви Ивана Друкаря поставил печатное дело начать. Он тогда святую книгу «Апостол» напечатал, зело мне она понравилась, и попросил я его мне в монастыре такой станок сделать. Начал он его делать, и уже вроде к концу дело подходило, а тут митрополит Макарий преставился, гонения начались – и сбежал Друкарь в Литву, а штука эта так и стоит с тех пор. Сколько денег на нее монастырь потратил, лучше не вспоминать. Так вот мыслю я, что много нужно будет книг для твоей школы, и знаю к тому же, что собрал ты у себя мастеров хороших. Выкупи ты у меня Христа ради эту штуку, доведешь до ума, и к делу она тебе придет.
Я смотрел на это стоявшее посреди комнаты чудище и думал – а стоит ли овчинка выделки? Обойдя вокруг станка, отметил, что дерево не повреждено ни грибком, ни жуками, только на металлических частях небольшой налет ржавчины.
– Отец Кирилл, сейчас ничего не могу сказать, надо мне мастеров сюда привести, чтобы посмотрели, много ли еще