Мой ненастоящий. Джина Шэй
смотрит на меня как на забавную рыбку, что дергает у него перед носом красивым, интересно переливающимся хвостом. Будто насквозь меня видит…
– Ты часто перерабатываешь. Рано приезжаешь на работу, – спокойно произносит Ветров, попутно расчленяя вилкой то кулинарное произведение искусства, что ждало его на тарелке, – ни один отягченный семьей или отношениями человек так себя не ведет. За время работы у меня ты четырнадцать раз отказывалась от приглашений на ужин или свидание. Два раза из четырех приглашения были сделаны клиентами моей фирмы. Состоятельными клиентами. И не престарелыми мешками, а молодыми, интересными альфачами, которые точно знают, как понравиться девушке. Ты даже не рассматривала их как вариант. Вообще никого – ни богатых, ни красивых, ни коллег по работе, вроде того же Юрия Николаевича. Ты не хочешь отношений. Боишься их как огня. Это меня устраивает.
– С чего вы решили, что меня устроит ваше предложение?
– А разве ты не устала пахать, Маргаритка? – вдруг прямо и просто спрашивает Ветров, уставляясь в мои глаза аж через весь стол. – Ты терпишь одного самодура за другим , выпрыгиваешь из туфлей, расплачиваешься с чужими долгами, не можешь себе позволить ничего из того, о чем мечтаешь. Ты ведь хочешь ребенка. И не ври, что не хочешь. Я восемь раз видел тебя с детьми клиентов, четыре раза – с моей племянницей. Ты смотришь на детей как на радугу, которой никогда не достигнешь. Ты понимаешь, что это ответственность, и что ты её себе позволить не можешь.
Мои пальцы стискиваются на первой попавшейся вилке.
Какой же он все-таки гад! Мерзкий, бесцеремонный и… Видящий меня насквозь.
Да, я не могу!
Не могу рожать ребенка, чтобы стать зависимой от Сивого еще сильнее.
Не могу допустить, чтоб мой ребенок потом отмывался от моей внезапно выплывшей репутации. Клеймо "мать-шлюха", чтоб все соседи тыкали пальцем, это… Боже, от этого никакой психотерапевт не спасет.
Да и что там, я не могу поступать с моим ребенком так же, как моя мать поступила со мной. Мой ребенок не должен собирать бутылки, чтобы просто купить домой хлеба. И носить обноски, которые всем двором собирали сердобольные матрены, тоже…
Если я не могу обеспечить моему ребенку хорошее детство – я просто подожду.
Если смогу выкупить флешку у Сивого, смогу наконец быть себе хозяйкой и не носить гребаного оброка конченому мерзавцу – не будет риска, буду крепко стоять на ногах, вот тогда и…
Вот только когда это еще будет…
– Я предлагаю тебе стабильность, Маргаритка, – меж тем весьма многообещающим тоном произносит Ветров, – даже больше. Я предлагаю тебе благополучие. Семью, которую ты хочешь. Которая будет устраивать меня. Ты – не устраиваешь мне сцен, потому что знаешь свое место, я – решаю все твои проблемы и обеспечиваю твое будущее. Все довольны и счастливы. Тебе всего-то и нужно, подписать контракт и сказать “да” на церемонии через неделю.
Дьявол…
Почему я вообще думаю об этом предложении?
Что такого неожиданно заманчивого я в нем