Хьюстон, у нас проблема. Катажина Грохоля
что никто мне не звонил, – мобильник был разряжен. Мертвее мертвого, как мой аккумулятор в декабре, как политик после неудачных выборов. Я поставил его заряжаться и прилег на диван.
Четыре года назад мать была на моем дне рождения. Вместе с дядюшкой, своим братом, мои крестным отцом. И со своим любимым сыночком Гераклом.
Мамуся и собачка Гераклик.
Гераклику тогда, как сейчас помню, было три месяца от роду, он умещался на ладони и был вредный, как будто ему было по меньшей мере пятьдесят лет. Песик любимый, мамочкина прелесть, – он сидел в сумке, которую моя экономная мать приобрела специально для него, розовой, с блестками и окошком! Я неудачник. Люди в жизни такого не видели. С окошечком, чтобы собачка могла смотреть на мир.
Как видно из хранящихся в мамочкином альбоме фотографий, у той коляски, в которой меня возили, никакого окошечка не было, меня возили, укутанного в одеяло так, что только нос торчал. А у этого пса есть окошечко, чтобы ему не было скучно. Вот не знаю – все люди на старости лет глупеют или только моя матушка?
Которую я все равно люблю.
Ну вот, Геракл тогда приехал на мой день рождения со своей, то есть моей, матушкой, и матушка заявила:
– Мой Гераклюня должен видеть мир вокруг, чтобы у него не было стресса!
А я вот, мать его, до сих пор в стрессе, когда смотрю на мир!
Ненавижу этого сукина сына. Все бабы, включая Баську, с которой я тогда был, вокруг него раскудахтались.
Мамуля, помимо этой псины в сумочке, привезла мне еще в подарок альбом, который делала специально для меня в большом секрете: маленький Иеремушка на пляже, Иеремушка на папе, Иеремушка в пеленках, какой красивый, посмотрите, Иеремушка в садике, Иеремушка на коленях у Санта-Клауса, взгляд как у перепуганного кролика, Иеремушка на первом причастии, во втором классе, с третьей любовью, с четвертым зубиком, пятым колесом, шестым чуством, седьмым чудом света… и так далее…
И все, разумеется, этот альбом разглядывали и эти идиотские подписи читали.
– Вот Букашке вырвали зубки, посмотрите, ну и выражение лица!
– А тут Букашка боится, что потерялся, ой, ты, кажется, потом даже расплакался.
– А тут была такая жарища, а шапочку с собой не взяли, пришлось тебе трусики на головку надеть, чтобы солнечного удара не случилось у ребенка.
– А это Букашечка испугался верблюда в зоопарке!
– А это Букашка думает.
И я на горшке.
И я заплаканный.
И я яйцами кверху.
Смеху было в тот раз немерено, матушка была на седьмом небе, все друг у друга альбом из рук вырывали, а я мечтал провалиться сквозь землю.
И когда увидел свой снимок в коляске, в которой никакого окошка в помине не было, – я подумал про себя, что этот пес живет лучше, чем я когда-либо.
После забавных воспоминаний о том, чего я не делал, что делал, когда делал, а когда перестал это делать, мы перешли на вопросы мартирологии: а это твой отец, который