Они и мы. Марк Казарновский
все было замыто, запачкано и покрыто слоем жирных пятен от сливочного, подсолнечного масел, а также свиного сала.
Таракан справку осторожно расправил.
– Сколько же нам пришлось претерпеть. А все из-за полной безответственности литературных ваших работников.
Тут Сталина оживилась. В свое время она возглавляла отдел идеологии в РК и намучилась с «инженерами человеческих душ» весьма и весьма.
– Так, с этого места поподробнее, – произнесла Сталина. В ней проснулся вдруг зав. отделом РК КПСС по идеологии.
– Да что здесь подробнее-то. Это ведь каждый ребенок знает. Этот «насекомщик»[3], Корнелиус Чуковский. Накатал пасквиль на наше тараканье племя. Написал сказку про нас. Нелепиц – хоть отбавляй. Просто полный театр абсурда. Да что ждать-то, Корнелиус – он потиражные получает. Ему лишь бы бабло, а что он вред нанес нам – ему на это так совершенно наплевать.
Вывел нас просто как в фельетоне газеты «Правда». Заклеймил, в общем. Мол, из подворотни страшный великан. Рыжий и усатый. Та-ра-кан! А! Каково? А дальше – хуже. Мол, таракан кричит. И усами шевелит. «Погодите, я вас мигом проглочу», – это выходит, Таракан народу говорит.
Эх, что началось! – Таракан осторожно подвинулся на кровати.
Сталина машинально ноги под бок Таракана подсунула – они у нее что-то замерзли немного. Ей стало почему-то уютно и хотелось вдруг этот хрипловатый голос слушать и слушать. А о чем – не очень-то и важно. Но это – для Сталины. А для Таракана – очень даже важно.
– Время-то, – продолжал Таракан, – 1930-е годы. К власти у вас пришел маленький, с усами. И оттенок – в рыжину. И все решили, что описан аллегорически, так сказать, он, вождь и учитель. И друг всех народов и писателей.
Ну, и взялись за нас. Куда там – геноцид! Запретили вначале этот пасквиль читать. Книги изъяли и сожгли. А нас травить начали. В прямом смысле. В общем, негласно считали, что ежели в доме каком либо в квартире тараканов много, эта семья культивирует насмешку над Самим.
Нас кипятком выжигали, холодом травили, дустом посыпали. А семью, где тараканы обнаружены, – в Сибирь. Там холодно, тараканов там нет. Плохо они нас знают. Нам и в Сибири нормально.
Но однажды этот маленький с усами прочел Корнелиуса. И усмехнулся. Все, мол, правда. И что все задрожали и в обморок упали. И что «разбежались все – тараканьих усов испугались». И «покорились звери усатому».
Вот тут-то и пришла отмена. На наш геноцид. Вроде была дана негласная команда: «У кого тараканов много, значит, это они вождя любят и ценят».
Такие вот времена пришлось нам пережить. И у нас просьба: мы ведь мирные и незаметные. Даже вам помогаем в смысле уборки. Там крошки разные. Может, вы бы поменяли свое решение о тотальной субботней уборке с ядохимикатами? А мы уж вам бы были так благодарны.
И Таракан шевельнулся в ногах у Сталины.
Сталина Матвеевна вздрогнула и открыла глаза. Светало. Но сумрак еще вовсю бродил по углам хорошо организованной спальни.
А в ногах на самом деле кто-то сидел. И тихонько
«Насекомщик», «деревенщик» – основные направления литературной деятельности писателя. Например: «деревенщик» – про деревню, «военщик» – про войну и т. п.