Дело дрянь. Рокфест: сердца трёх. Инна Федералова
на терпение, какое я испытывала к Джебу, всегда проявляла за него беспокойство. Сквозь бессвязное бормотание двоих взрослых я различила звук на втором этаже, где располагались наши с братом комнаты, объединенные длинным угловатым коридором.
Паршивец! Провести меня вздумал?
Я мгновенно взлетела по лестнице и в ту же минуту ворвалась в комнату Джеба, принявшись втягивать его внутрь за шиворот.
– Ах ты, паскуда! – наотмашь ударила его по щеке, а затем уже куда придется.
Я была очень зла, а еще больше напугана.
– Во что ты меня втянул?! – свой последний обессиленный шлепок я опустила на спину уже упавшему на бок брату и разрыдалась, не сдерживая себя.
Поняв, что его больше не бьют, Джеб отнял руки от лица, перестав защищать его. Раньше я часто грозила ему, будто расцарапаю его хорошенькую мосю, чтобы девочки на него больше не смотрели.
Усевшись напротив, он выпрямился и попытался дотронуться моих волос – видимо в попытке утешить.
– Не трогай меня! – я дернулась и истерично взвизгнула изменившимся голосом, теперь сама закрыла лицо руками. – Ненавижу тебя! О, боги, как же я тебя ненавижу! – промычала сквозь сцепленные ладони.
Я продолжала ощущать тяжелое дыхание Джеба напротив. В другой раз брат бы отвесил мне ответную оплеуху и мало того, оттаскал за волосы – забавы ради.
Сейчас…
Мне стало трудно дышать от того, как резко он прижал меня к себе и принялся успокаивающе гладить по спине.
– Латит. Ты можешь ненавидеть меня, сколько душе угодно. А я все равно останусь твоим братом, хочешь того или нет. Пускай я тебя младше, но мой долг защищать честь и достоинство нашей семьи. Вот, возьми нашего отца. Он – прожженный алкоголик. Все свое пособие по безработице пропивает в дешевых барах. А я всем говорю, что не такой он уж и безнадежный и всего лишь придуривается.
– И тебе верят, дебил? – наконец, я отняла руки от лица и взглянула на Джеба. Вновь вглядевшись в ненавистные мне черты лица, зачем-то добавила: – Тебе надо было родиться девочкой. Неудивительно, что в своем возрасте не можешь найти подружку. Слишком слащавое лицо.
Брат просиял от добродушной улыбки, которую я ненавидела больше всего на свете. Он вскинул пятерней и ею залез в мои волосы, напористым движением придвинул к себе. Собственное тело отдалось напряжением. Джеб раскрыл свои губы и переместив руку, провел большим пальцем по моим. Этот непристойный жест всколыхнул во мне новую волну раздражения:
– Будешь так делать какой-нибудь девчонке, проверь, чтобы руки не воняли, – с этими словами я толкнула брата в грудь и вскочила, как ошпаренная. – Уму непостижимо, что он себе позволяет… – пробормотала уже у двери и бегом поспешила в комнату напротив.
***
Вошла на кухню спросонья, увидела там своего брата, пьющим кофе и почему-то читающим свежий выпуск газеты.
– С каких это пор тебя интересует корреспонденция? – искренне удивилась и запоздало вспомнила о вчерашних журналюгах.
Приблизившись, заглянула