Волк среди теней. Дэвид Геммел
а его может удержать ребенок, вооружившись рогаткой.
– Ты правда думаешь, что это будет так легко?
– Нет, Лиза, – ответил он, внезапно став серьезным. – Это будет самым большим риском в моей жизни. Но ведь мои ребята все время твердят, что пойдут за мной хоть в Ад. Так вот, пусть и докажут, что не врали!
Шэнноу не мог уснуть. Он лежал на спине, подложив под голову седло, согревшись под одеялом, но в его мозгу мелькали и кружили образы: Донна Тейбард, Руфь и библиотека, Арчер и его призраки, но ярче и чаще – Аваддон.
Бросить ему угрозу в лицо было просто. Но ведь это же не вожак разбойников, укрывающийся в горном логове. Это полководец, царь, человек, командующий многотысячным войском.
Донна как-то спросила его, почему он не боится вступать в схватку с целой шайкой, и он открыл ей простую истину. Уберешь вожака – обезглавишь остальных. Но верно ли это для данного случая?
Вавилон лежит на юго-западе, примерно в шести неделях пути. А до Вальпурнахт, по словам Бетика, остается меньше месяца. Он не сможет спасти Донну, как не смог спасти Куропет.
Все, что ему остается, – отомстить. А ради чего?
Глаза у него щипало от усталости, и он закрыл их, но все равно сон не приходил. Колоссальность предстоящего давила невыносимой тяжестью. Наконец он погрузился в тревожную дремоту.
Ему приснилось, будто он идет по зеленому холму под теплым солнцем и слышит рокот морских волн, накатывающихся на невидимый берег, и топот лошадиных копыт по траве. Он сел под развесистым дубом и закрыл глаза.
– Привет, чужестранец, – произнес чей-то голос.
Шэнноу открыл глаза и увидел, что перед ним, скрестив ноги, сидит высокий мужчина. Бородатый, длинные, по плечи, волосы заплетены в три косы, небесно-голубые глаза, сильное лицо.
– Кто ты?
– Пендаррик. А ты – Шэнноу, Искатель.
– Откуда ты меня знаешь?
– Почему бы и нет? Я знаю всех, кто обитает в моем дворце.
На нем была светло-голубая туника и плотный кушак, расшитый золотыми нитями. На боку – короткий меч с изукрашенной рукоятью, в которую был вделан Камень Даниила величиной с яблоко.
– Ты призрак?
– Интересный силлогизм. Я – то, чем был всегда, а тебя здесь, по сути, нет, – сказал Пендаррик. – Так кто же призрак?
– Это сон. Игры Арчера.
– Быть может. – Он обнажил меч и всадил его в землю. – Погляди на него внимательно, Шэнноу. Так, чтобы сразу его узнать.
– Зачем?
– Назови хоть игрой. Но когда увидишь его в какой бы то ни было форме, протяни руку, и он окажется в ней.
– Я не умею драться на мечах.
– Да. Но у тебя есть сердце. И ты ролинд.
– Нет. Я не принадлежу к твоим соплеменникам:
– Ролинды – не раса, Шэнноу, это эссенция, сущность. – Пендаррик улыбнулся. – Твой приятель Арчер ошибается. Человек не рождается ролиндом и даже не становится им. Это то, что он есть, – или то, что он не есть. Это отделенность от других, одиночество, дар. Ты оставался жив до сих пор не только благодаря сноровке.