В ожидании полета. Евгений Сидоров
в мечтах. Мы уже в них? Но разве это то, о чем стал бы мечтать нормальный человек? Могу ли я стать нормальной? Могу ли я жить? А не просто ходить, говорить и действовать. В чем разница? Сколько много у нее вопросов. С ума можно сойти. Она понимала, что тут все происходит особенным образом. Сейчас толком не дали поговорить этому – второму. Ну а что, она сама одна огромная…. Ах, опять не смогла. Пыталась, но не смогла. Но семена сомнения посеяны. Надеюсь, что посеяны, думает она. Но ведь она даже толком не представлена. Не в том смысле, что не назвала свое имя. Это не единственное, что важно. Сколько еще будет это длиться? Сколько ей еще идти по этой улице. Кто-то весь день блуждает по Дублину, кто-то два дня прыгает по небесному городу. Ох, ну надо же. Почти сделал это, ходишь по тонкой грани. Из переулка выходит молодой человек, с бородкой, усиками, бакенбардами и явно давно не стриженный, она знает это, хоть на нем и коричневая шапочка. Он улыбается ей. На вид ему тридцать лет.
Молодой человек: Не желаешь прогуляться?
Девушка: С тобой? Не очень.
Молодой человек: Ты это напрасно, когда я здесь все становится таким сюрреалистичным.
Девушка: Мне и так хватает сюрреализма. Почему я все вижу?
Молодой человек: Совсем не все. Не льсти себе. Хотя ты конечно уникальна.
Девушка: Вот я и спрашиваю – зачем все это?
Молодой человек: Ты мне очень нравишься.
Девушка: А ты мне, нет.
Молодой человек: В этом моя трагедия.
Девушка: Назови мое имя.
Молодой человек: Нет, если я назову его, шутка испортится.
Девушка: Так для тебя это все шутка?
Молодой человек: Трагическая шутка, как обычно и бывает в жизни.
Девушка: А что будет в конце?
Молодой человек: эта самая штука, что движет солнце и светила.
Девушка: Это невозможно.
Молодой человек: Ну я очень постараюсь.
Девушка: Я не поддамся.
Молодой человек: Если бы поддавалась, то мои старания ничего бы не значили.
Девушка: Я не хочу с тобой больше говорить.
Молодой человек: Знаешь, мне обидно, но по сути все, что я хотел, уже сказано.
Он уходит. Она остается стоять посреди улицы, на ней становится все больше людей, котенок у нее под пальто жалобно мяукает.
V Она Сказала, Она Сказала
1. Николай[36]
– Изопьем же чашу сию во славу всех святых! – Николай опрокинул рюмку текилы. Непонятно было к кому он обращался. Он сидел один за столиком и был уже основательно пьян. Он возопил:
– Как на счет «Сказки в Нью-Йорке», зима начинается, или я один в курсе?! – Николай не надеялся на ответ, он вообще не понимал, как оказался здесь, один, в конце этого печального ноября, но с другой стороны, почему не отпраздновать конец осени. И начало зимы тревоги нашей. Николай не понимал, почему он не позвонил и не позвал Костю, может потому что тот бы не пошел. Дружба тонкая вещь, она легко рвется
Музыкальная тема данного эпизода песня группы Dropkick Murphys – «Kiss Me I'm Shitfaced»