Истина и закон. Судебные речи известных российских и зарубежных адвокатов. Книга 2. Отсутствует
этот был необъясним. Елагина (если она смутилась и на минуту поверила) должна была, по крайней мере, предложить какую-нибудь катастрофу в делах М-вой, чтобы допустить ее решимость на такое дело. Значит, здесь было замешано какое-то горе близких людей. Необходимо было тотчас же вступиться за М-ву перед полицией, защитить ее до полной неприкосновенности, отказаться наотрез от всякого предательства – и затем поспешить к этой же М-вой, объясниться, сказать, что если все это названо временной нуждой, то ведь они свои люди, можно будет сосчитаться, можно будет загладить, а потом, пожалуй, разойтись, – но сделать это просто и достойно, хоть бы в благодарность за прежнюю, ничем не запятнанную дружбу, потому что благодарность к М-вой за прошлое и чувство привязанности ввиду этого прошлого должны были еще остаться живыми в сердце Елагиной, если только у нее было сердце.
Вот почему я повторяю, что легкомысленное обвинение безнравственно. К тому же всякий понимает, что не столько полиция и тюрьма поддерживает общественный порядок, сколько добрые наши чувства друг к другу, терпимость, доверие, участие и человечность. И вот обвинение в краже брошки самым нелепым образом ударило М-ву, которая, как говорится, «ни сном, ни духом» не была в этом виновна. Начальник сыскной полиции был удивлен, что М-ва не только не винилась, но совершенно прямо смотрела ему в глаза. Он даже увидел в этом нахальство, он сказал М-вой: «Да вы бравируете!». Представляю вам судить, кто был в этом случае храбрее: женщина ли, виноватая, как мы с вами, и потому самоуверенная, или ее обличитель, который свои банальные фантазии считал такой истиной, что перед ними должна была застыдиться и сложить голову сама невинность.
Понятно, что супруги М-вы не могли помириться с такого рода домашним прекращением дела в сыскной полиции. Они потребовали всестороннего расследования дела о брошке. Говорят, жена осталась этим довольна, но ее муж поневоле должен был так поступить, потому что его уволили из полиции, да и впредь бы туда никогда не приняли, так как при нем состоит неразлучно жена, склонная к воровству. Неправда! Более всего волновалась сама М-ва, которая даже укоряла мужа за уплату Лутугину и вообще за его податливость. Наконец, в ту пору супруги М-вы не могли даже и мечтать, что при новом расследовании откроются сюрпризы, которые покажут во всей красе его скороспелости и беспочвенности первоначальное решение негласного суда о виновности в краже М-вой.
Вы слышали и знаете, что нашлась другая личность, в десять раз более подходящая (и опять-таки – только подходящая) к роли похитительницы, нежели М-ва, хотя обвинению и угодно было возложить эту роль все-таки на М-ву.
Нашлась другая дама, с которой совпадает множество признаков похитительницы, не подходящих к М-вой и пополняющих все то, чего в таком изобилии не достает для обвинения М-вой. А именно сходство этой дамы с продавщицей брошки точно так же признанно Лутугиным: акцент у этой дамы точно так же малороссийский; дама эта точно так же принадлежит