Эхо Москвы. Непридуманная история. Отсутствует
берегу или 22 августа, а в случае чего Флинт/Сильвер быстро наведет порядок. Да, не исключен и канатный ящик, а в крайних случаях – прогулка по доске… Однако в последний момент провинившийся корсар хватается за воротник и возвращается на борт. Бывает, что кто-то спускает на воду спасательный ялик и устремляется в ночную тьму. При встречах на Тортуге мы зла не держим друг на друга. Пожалуй даже, и когда беглец оказывается на службе у, скажем, Адмиралтейства.
Лорды из Адмиралтейства периодически пытаются «привести нас в порядок». Они давно решили покончить с береговым братством и вот уже пятнадцать лет захватывают корабль за кораблем. Первым пал фрегат «НТВ», на котором лорды подняли свой флаг, часть команды сумела спастись, но ненадолго: «ТВ6» и «ТВС» были потоплены. И так – вплоть до линкора «РИА» и скоростного корвета «Лента. ру». К нам посылали парламентеров. Поэтому на нашей посудине появился пятнадцать лет назад «гросс-адмирал» Кох, а совсем недавно – «контр-адмирал» Лесин. Оба наткнулись на что-то такое, что никак не укладывалось у них в голове. Итак, в начале двухтысячных лорды добивали империю Гусинского и заслали на «Эхо Москвы» Альфреда Коха в качестве профессионального ликвидатора (ничего-личного-только-бизнес). Мы его приняли, как полагается, в нашем занюханном лифт-холле, выслушали с нарочитым невниманием, упершись глазами в стену позади пришельца. Он осведомился, нет ли у нас вопросов, и был убит наповал. Майя Лазаревна Пешкова нежным голосом спросила: «Альфред Рейнгольдович, а кто были Ваши мама и папа?» Онемевшее тело Коха уехало в лифте.
А в четырнадцатом году, когда за откровенный твит Сашу Плющева пытались повесить на рее без ведома Венедиктова, начался жестокий спор, чреватый кровавой битвой. Абордажные сабли блистали, фитили тлели в руках канониров. Последние переговоры. Михаил Юрьевич Лесин, не желая ступать на наш пиратский борт, пригласил «Эхо» в Дом журналистов. В зале поставили даже какие-то столы с водой и закусками, кожаные диваны, в общем, – «Голубой Огонек» и встреча с космонавтами. Лесин пришел бодрый, загорелый, порывистый, по-приятельски грубоватый: смотрите, я тоже пират, да еще похлеще вашего – не хватало только попугая на плече. Судя по всему, он думал, что «Эхо Москвы» – это Венедиктов, еще пара-тройка закаленных джентльменов удачи, а все остальные – однообразно подпевающая матросская масса. Откуда он мог знать, что блондинка в рваных джинсах – это журналист-боец и упорнейший поисковик, а восточная красавица в черном платье – одна из самых образованных журналистких леди; как уложить в сознании, что молодой человек с хорошо поставленным голосом, сидящий на полу и записывающий все логические несуразицы докладчика – журналист-бульдог, не намеренный разжимать челюсти до победного конца, а разгильдяй со смартфоном, твитящий, не поднимая глаз на начальство – бесстрашный репортер? Когда стало понятно, что «эти» не отдадут ни квадратного дюйма своей редакционной палубы, встреча завершилась, а переговоры ушли за кулисы.
Кто это