Побег стрелка Шарпа. Ярость стрелка Шарпа. Бернард Корнуэлл
а мы отступаем.
Хоган рассмеялся:
– Перед ним было три дороги, две вполне приличные и одна совершенно разбитая. Так вот Массена умудрился выбрать ту самую, плохую. – (Дорога и впрямь оставляла желать лучшего – две наезженные колеи по обе стороны разделяющей их полоски травы, усеянные камнями, на которых легко ломалось колесо подводы.) – И эта самая дорога ведет прямиком в местечко под названием Буссако.
– Я должен был о нем слышать?
– Весьма неприятное место для того, кто пожелает его атаковать. Наш Пэр собирает там силы в надежде дать мсье Массена по носу. Так что, Ричард, нас ждут большие дела.
Хоган поднял руку, тронул стремена и поскакал вперед, кивнув на ходу ехавшему навстречу майору Форресту.
– В следующей деревне, Ричард, две печи, – сказал Форрест, – и полковник хочет, чтобы ваши парни занялись ими.
Печи представляли собой каменные громадины, в которых местные жители пекли хлеб. Вооружившись топорами, солдаты разнесли их на кусочки и продолжили марш.
Их целью было местечко под названием Буссако.
Глава вторая
Роберт Ноулз и Ричард Шарп стояли на вершине хребта Буссако, наблюдая за тем, как французская армия маршала Массена, стекая полк за полком, батарея за батареей и эскадрон за эскадроном по склонам восточных холмов, заполняет собой долину.
Британские и португальские войска уже заняли громадный хребет, протянувшийся с севера на юг и блокировавший дорогу, по которой французы наступали на Лиссабон. Горный массив возвышался примерно на тысячу футов над окружающей местностью, и его восточный склон, перед которым и оказались французы, отличался большей крутизной, чем западный. Вверх по этому склону, прокладывая извилистый путь между камнями и кустарниками, шли две дороги, причем лучшая из них, отклоняясь на север, тянулась к самой вершине, под которой на выступе притулилась крохотная деревушка. Внизу, в долине, за поблескивающей лентой реки рассыпались еще несколько селений, занять которые и спешили сейчас французы.
С высоты птичьего полета британцы и португальцы видели, как противник, появившись из поросшей леском низины между холмами, проходит мимо ветряной мельницы и поворачивает к югу, чтобы выйти на намеченные позиции. Французы, в свою очередь, задрав голову, могли увидеть на вершине кряжа с десяток наблюдающих за ними неприятельских офицеров. Сама армия, с большей частью ее пушек, была укрыта от французского глаза. Хребет, растянувшийся на десять миль, представлял собой естественное препятствие, и генерал Веллингтон приказал, чтобы солдаты держались подальше от края, дабы не выдать врагу, где самая сильная оборона.
– Нам, можно сказать, крупно повезло, – с чувством заметил Ноулз.
– Повезло? – с совсем другим чувством проворчал Шарп.
– Увидеть такое. – Ноулз сделал широкий жест, включавший в себя и величественный пейзаж, и движущиеся внизу тысячи людей.
Посмотреть и впрямь было на что. Маршировали вольным строем пехотинцы, чьи голубые