Ювенальная юстиция в Российской Федерации. Криминологические проблемы развития. Коллектив авторов
и криминологии – науки о преступлении, как дочерней, вытекающей из девиантологии не является, на наш взгляд, заблуждением профессора Я. И. Гилинского, а отражает преемственность современной криминологии по отношению к советской криминологии, исходившей, как и вся советская уголовно-правовая доктрина, из категории «преступление», которое рассматривалось как самостоятельное социальное явление. Само слово «криминология» во всех советских учебниках переводится как «наука о преступлении и преступности». Фактически основные криминологические и уголовно-правовые доктрины (школы) – классическая (континентальная) и общего права (англо-саксонская) – исходят из понятия преступного деяния, а преступление рассматривают как один из видов наиболее социально опасных преступных деяний, которые в свою очередь являются одним из видов девиантного поведения. Но отличие преступных деяний от других девиаций в том, что преступным деяниям противостоят принуждение и наказание, назначаемые и осуществляемые государством в лице органов правоохранительной и судебной власти. Преступлениям как наиболее опасным преступным деяниям противостоит только наказание определенной тяжести. Другим девиациям противостоят общественное мнение, мораль, семейное, корпоративное единство, воспитание, образование и т. д., в которых государство может участвовать, но без функции принуждения.
Во всех зарубежных странах слово «Криминология» понимается как наука о преступном, а не только о преступлении. Предметом криминологии считается прежде всего преступное поведение и преступление как его наиболее опасный вид. Не зря советские, да и современные российские криминологи называют зарубежную криминологию социологией преступности. Об этом говорит и профессор Я. И. Гилинский, являющийся научным руководителем российского перевода учебника «Криминология» американских ученых под руководством Дж. Ф. Шелли.[83]
Зарубежная криминология изучает преступность и преступления, начиная с незначительных делинквентных проступков, различной тяжести правонарушений, как единый социальный процесс, приводящий к преступлению, а также рецидивную преступность – по фактам задержания и доставления в полицию граждан, начиная с малолетнего возраста.[84]
Неразрывность девиантологии и криминологии подчеркивает и Гилинский, который отмечает, что анализируя историю девиантологии, он все время сбивается на историю криминологии. Зарубежные авторы «грешат» тем же. Это неудивительно, ибо криминология как социология преступности – наиболее развитый элемент девиантологии, которая сама является подотраслью социологии.[85] Однако основная задача девиантологии состоит в объяснении генезиса (причин) отклоняющегося поведения человека вообще, тогда как криминологии – в объяснении причин собственно преступного поведения.
В зарубежной уголовно-правовой доктрине эти науки не разделяются и все причинные проблемы изучаются как криминологические,
Криминология / Под ред. Дж. Ф. Шелли; пер. с англ. СПб., 2003.
Там же. С. 673–695.