Психология надежды. Оптимизм и пессимизм. Е. П. Ильин
(я знаю, как мне добиться этого; я буду настойчив; я могу преодолеть неудачу и попытаться снова).
«Все кажется таким безнадежным и напрасным» – безнадежность: «Я знаю, что потребуется время, но я верю, что буду успешен, если справлюсь с этими трудностями» (я смогу справиться с этим!).
Таким образом, мы видим, что надежда – это не просто чувство, неподвластное нам, а прежде всего наше умение позитивно мыслить в критических, и, казалось бы, безнадежных ситуациях. Это дает нам возможность взглянуть на реальные вещи по-иному, с оптимистической точки зрения. На самом деле, это достаточно тяжело и требует определенных усилий от человека, прежде всего, взять себя в руки и собраться с мыслями, ведь куда проще разочароваться и опустить руки.
Согласно мнению Э. Фромма (1993), надежда – это состояние бытия, внутренняя готовность к напряженной активности. Она отличается от пассивных ожиданий, а также от форсирования событий, которые невозможны. Надежда тесно связана с верой, понимаемой как убеждение, что существует много реальных возможностей, которые необходимо вовремя обнаружить. Стойкость является необходимым атрибутом надежды. Крах надежды может приводить к деструктивному поведению.
При сильно выраженной потребности надежда может сохраняться и при отсутствии обосновывающих ее условий (в расчете на случай, везение, удачу).
Надежда является решающим элементом любой попытки внести в социальную жизнь изменения, оживить ее, осознавать и объяснять ее. Однако природа надежды нередко понимается превратно, и вследствие этого за надежду принимают установки, ничего общего с ней не имеющие и даже противоположные.
Что означает «надеяться»? Означает ли это, как многие полагают, иметь желания и мечты? Будь это так, то тех, кто стремится иметь больше дорогих машин, домов и электробытовых приборов, можно было бы назвать людьми надежды. Но это неверно, эти люди стремятся больше потреблять, их устремления нельзя назвать надеждой.
Можно ли назвать надеждой то положение вещей, когда целью является не вещь, но большая полнота жизни, освобождение от вечной тоски; или, говоря языком теологии, спасение; или, говоря языком политики, революция? В самом деле, этот вид ожидания может быть надеждой; но может и не быть, если он сопровождается пассивностью «ожидания» – тогда надежда превращается по сути в предлог для покорности, в чистую идеологию.
Кафка превосходно описал этот вид подчиненного и пассивного ожидания в романе «Процесс». Человек подходит к ведущим на небеса вратам (права) и просит у привратника разрешения ему войти. Привратник отвечает, что в данный момент не может этого сделать. И хотя дверь, ведущая к правам, открыта, человек решает подождать разрешения. Он садится и ждет – днями, годами. Время от времени он спрашивает, можно ли ему войти, но ему неизменно отвечают, что пока нельзя. Все эти долгие годы человек почти непрерывно изучает привратника