Проклятие чёрного единорога. Часть III. Евгения Преображенская
её. Голова закружилась, а внизу живота проснулось пламя. Желанное тепло волнами разлилось по телу, наполняя грудь, руки и исторгаясь вместе с дыханием.
Вторя ударам сердца, в воздухе гулко разносился звон капели. Стены таяли, вода поднималась. Её ледяные ручьи обтекали магов, но Дженне становилось лишь жарче. Живая вода бурлила внутри неё, переполняя границы тела, вырываясь за его пределы.
И ладони Сайрона ответили на зов жизни. Девушка ощутила, как сомкнулись пальцы вокруг её грудей. Его ногти впились в кожу. Дженна застонала, но уже не от боли. Она почувствовала, как в магическом танце между ними отвердевает мужская сила.
Маг разомкнул губы и глубоко вздохнул. Чародейка отстранилась было назад, но упала обратно, влекомая усилием мужских рук. Сайрон притянул девушку к себе и, словно мучимый жаждой, прильнул к её горлу. Под его поцелуями струна витали, идущая от шеи Дженны к её бёдрам, напряглась и завибрировала.
Маги упивались нежностью друг друга, всё сильнее распаляли пламя жизни. Мелодии двух сердец слились воедино. Зал наполнил алый свет.
Всё больше струн Дженны пело, откликаясь на ласки Сайрона. Мужчина играл на них, но не как музыкант, а словно кукольник, дёргая за ниточки марионетки. Дженна более не принадлежала себе.
Её желание усиливалось с каждым вдохом. Но с каждым её стоном жизненных сил становилось всё меньше. Чародейка видела, как её сияние истощается, но не могла противиться.
Мужчина опустился ниже. Коснувшись губами груди Дженны, он потянулся рукой к развилке между её ног. Даже сквозь одежду – толстую шерстяную ткань юбки – девушка почувствовала его прикосновение. Под настойчивым движением его пальцев в животе чародейки вспыхнул сладостный жар.
Волна света прокатилась до самого горла и разорвалась в сознании ослепительной вспышкой. Девушка вскрикнула и обмякла. И вслед за светом наступила тьма.
* * *
Это была пустота. Не в обыкновенном её понимании как отсутствие абсолютно всего – нет, ведь здесь была Дженна, – но пустота сосуда, в который залетела случайная песчинка.
Чародейка видела, как потолок над её головой, стены вокруг и пол под ногами складывались в серый коридор. Коридор и пустота были едины. И это никак не противоречило друг другу. Это не смущало Дженну, не пугало и не удивляло. Внутри у неё тоже было пусто.
Девушка медленно направилась вперёд. По дороге она заглядывала в замочные скважины дверей – в комнатах не было ни души. Она шла и шла. Одни коридоры приводили в следующие. Все они были серы и совершенно пусты.
Чародейка шла и вспоминала, что такая же точно пустота царила на улицах, в лицах и словах – в её родном мире. Дженна-Василиса снова видела его за широкими окнами как наяву. Башни небоскрёбов отражались от куполообразного неба. Улицы делили землю бороздами линий и углов.
Город ей ведь только снится? Или всё, что было до него, ей только снилось?
В коридоре было душно – это, пожалуй, единственное, что ощущала Василиса. Она остановилась и попыталась открыть окно,