Ради Евы. Ксения Трачук
голубые глаза… Эти волосы – кажется, они стали чуть светлее, но медная искорка, едва заметная, осталась… Совсем другая, даже более красивая, утончённо-элегантная – и в то же время такая же, как много лет назад!
Борис так и не привык называть её Анастазья́, как французы. Он не видел Настю больше десяти лет – а ведь это он, Париж, их разлучил! Жить там было её главной, заветной мечтой. Он уехал – она осталась… Но счастлива ли она оттого, что мечта сбылась?
«С Рафаэлем всё кончено!» – убеждённо сказала Настя ещё в самолёте, хотя он и не посмел бы спросить об этом. Исходя из слов самого Рафаэля, которого он встречал в Париже, Борис предполагал, что ещё недавно они были вместе. Неужели она набралась смелости и порвала с этим проходимцем? Нет, он не испытывал ненависти к профессору Санти-Дегренелю, но искренне считал его недостойным Насти Белкиной!
Когда-то в Париже, много лет назад, из-за этого донжуана сорвался её брак: это произошло практически у него, Бори, на глазах! Настя и Жан-Ив де Курзель, сын знаменитого философа и романиста, уже готовились к свадьбе. И прямо накануне, из-за целой цепочки случайностей, всё отменилось! У Насти в Москве скоропостижно скончалась тётя, и она, наплевав на возражения будущих родственников, рванула в Россию. Семья де Курзелей такого не снесла – и Настю вышвырнули из этой аристократической компании, как ненужную куклу! Но позднее выяснилось, что дело было не только в её отъезде. Именно тогда Боря, безответно влюблённый в Настю с первого курса, узнал, что его большая любовь, спокойно готовясь к свадьбе с де Курзелем, без зазрения совести изменяла своему жениху! Да ещё с Рафаэлем Санти-Дегренелем, известным бабником и любовником скандальной миллиардерши Обенкур. Тогда Левин почти возненавидел её!..
Теперь всё это не имело значения: он встретил как будто прежнюю, инязовскую, московскую Настю, которую всегда любил. В Москве они виделись три раза, и с каждой встречей Борис, начисто забыв о жене, влюблялся в Анастасью всё больше и больше. Особенно радовало то, что теперь она искала в Москве работу! Значит, Настя Белкина порвала не только с Рафаэлем, но и Парижем?
«Тридцать шесть… Ей всего лишь тридцать шесть, а выглядит она на двадцать пять… Положим, мне около сорока, и выгляжу я неважно! Но ведь я тоже не старик… Всё ещё возможно! Теперь, когда мы снова окажемся в одном городе! Уже неделя, как она приехала в Питер, а мне подвернулась эта конференция…» – думал он, стараясь отбиться от навязчивой мелодии Пьяццоллы.
Текст доклада, который он собирался перечитать по дороге, так и лежал внизу, в рюкзаке. За это время Левин ни разу не вспомнил о нём – хотя обычно готовил своё выступление так, чтобы знать всё на зубок, от первого до последнего слова.
***
Холл небольшого отеля, выбранного исключительно из-за близости к Московскому вокзалу, почти опустел.
Анастасья сидела на низком неудобном диване и уже жалела, что согласилась на эту встречу. После изматывающей поездки к матери, с которой она не встречалась много лет, – и, наверное,