Илимская Атлантида. Собрание сочинений. Михаил Константинович Зарубин
было случиться?
– Если говорить обо мне, то в моей жизни, прежде всего, случился Афганистан. Я увидел там столько смертей, столько крови, что другому хватило бы на десять жизней. Но уверовал в возможность Божественного спасения, в промысел Божий, в предначертание человеческого пути.
Отец Никодим в задумчивости замедлил шаг, казалось, вспоминал ту далекую и неоднозначную в своих целях и результатах войну.
– И как же Афганистан повлиял на ваше решение? – спросил Анатолий Петрович.
– Война снилась мне ночами, особенно в то время, которое я провел в госпиталях. Меня преследовали кошмары. Один сон был самым страшным и навязчивым: мой армейский товарищ Роман выстрелом в голову снес себе половину черепа, только чтобы не попасть в плен. И тогда я подумал, что хочу совсем другой жизни, тихой и наполненной не сиюминутным, не бытовым, а вечным смыслом. Но тогда я даже представить себе не мог, что это за жизнь и как ее можно достичь. А еще думал о людях, которых я положил в бою пулеметными очередями. Я был на войне, они были противниками, тогда почему я ощущал себя мерзко? Эти вопросы разъяснил отец Федор, он сказал: «Тебе нужно уединение и молитва, это то, что спасет твою душу. Ты не более грешен, чем другие, просто ты – другой. И подвиги тебе нужны другие. Один из них многотрудный, ежедневный подвиг покаяния».
– Но неужели в монастыре живут только праведники, очистившие свою душу от греха?
– Монастырь – не райский заповедник. Люди есть люди. Есть среди них разные, как и в миру. И в миру, если присмотреться, много праведников. А вам, Анатолий Петрович, я очень благодарен за то, что вы спасли меня когда-то. Я всегда это помнил. И как знать, не встреть я вас в мой роковой час, как бы повернулась жизнь?
– А чем же вы живете? Чем?
– Тем, чем живут монахи. Богообщением, – не задумываясь, ответил отец Никодим.
Уже вечером, придя в гостиницу, Анатолий Петрович открыл амбарную книгу, куда заносил свои мысли «по поводу и без повода», и записал:
«Сегодня случилась неожиданная встреча с удивительным человеком. Когда-то он был простым парнем, Сашей Петровым, теперь – отец Никодим. И он, и я прожили достаточно сложную и насыщенную событиями жизнь, каждый из нас приобрел жизненный опыт, только его опыт оказался таким далеким и трудным для моего понимания, что я даже немного робел, разговаривая с ним. Я получил ответы на вопросы, которые давно меня интересовали. Но я так и не понял, зачем Саша Петров ушел в монастырь. Непостижим для меня этот выбор, этот человеческий подвиг, как непостижима великая моя любимая Родина, вечная Россия».
Потоп
Повесть
Альфа и омега, начало и конец, исток и устье – категории одного ряда, символичные координаты любой жизни и судьбы. Это те две точки во всякой жизненной истории, через которые, в нарушение законов геометрии, нельзя в пространстве провести одну, прямую, идеально ровную линию. В жизни мы наблюдаем иное правило: от рождения до смерти, от возникновения до завершения почти всегда процесс имеет незакономерный характер, зависящий в природе от множества внешних условий, а в человеческом