Застывшая кровь. Катерина Траум
у меня от слова «сестрица» чуть разжимаются лёгкие: так вот она, седьмая всадница, вышла из тени. Ни разу не слышала о ней от Анвара и потому недоумеваю всё больше: чётко помню, что у Иглейского лишь трое детей. Вдобавок с каждым мигом крепнет подозрение, что она и впрямь маг, иначе бы с такой яркой внешностью в замке не смогла скрываться столько времени – только приняв облик зверя.
Или моей фрейлины. Не пора ли искать в подвале новые трупы?
– Значит так, ведьма, – как можно более твёрдо говорю я, жалея, что не могу повысить тон или хотя бы вздёрнуть подбородок. – Плевать, кто ты. Я знаю, что ты сделала по приказу твоего, как говоришь, братца. Так что именем короны – ты арестована…
– Духи меня выдери, вот это спесь! – насмехается Юника, деловито упирая руки в бока. – Не, я прямо испугалась дохлятины, которая не может пошевелить задом, боюсь-боюсь, честно. Давай ты сначала хотя бы встанешь, а потом уже будешь меня арестовывать для допроса с пристрастием?
– Встану! Сейчас… ещё немного и встану, – с этим грозным шипением я упрямо пытаюсь дёргать конечностями, но они остаются будто пристывшими к кровати.
– Вот же дура, – укоризненно вздыхает Юника, возведя взгляд к потолку и картинно вскинув руки. – Духи песков, почему вы не дали этой дурынде мозгов? Или это новая столичная мода такая – самоистязания? Что, после боли, наверное, и кончаешь от души? – гладкое тёмное лицо задумчиво хмурится, и невозможно понять, шутит она, задавая вслух такие вопросы, или же действительно хочет ответ.
Со мной в жизни не разговаривали так развязно. Вслух про… это? А что, так можно было?
– Слушай сюда, охамевшая блоха, – осознав, что иного тона, кроме такого же беспардонного, она не воспринимает, я окатываю её колким взглядом – однако Юника лишь презрительно щурится на мою попытку повторить её наглость. – Тебя явно послал Анвар: уж не знаю, шпионить за мной или уговаривать на милость в суде, но точно не для того, чтобы ты стояла и глумилась. Так что или помоги встать, или топай к болотным духам!
Шальная мысль действительно вспыхивает в голове: если я права, и эта девчонка – маг, то ей хватит одного касания, чтобы мне помочь. С интересом смотрю на её пальцы с абсолютно чёрными ногтями, будто вымазанными в краске.
– Ты от злости не лопни, а то ведь правда уйду. Разрежу на тебе сорочку и оставлю сверкать прелестями, а потом из угла буду смотреть, как тебя найдут стражники – хохма ещё та выйдет! – широко улыбнувшись и продемонстрировав идеальные, словно созданные для смеха большие зубы, Юника тянет руку к моей застывшей лодыжке и уверенно её хватает. – Ох ты ж мать-Эфилона! Настоящий мертвяк!
Она моментально становится серьёзнее, внимательно смотрит мне в глаза, а я замираю в ожидании тепла – но не чувствую ничего более, чем лёгкое покалывание по коже, обычное человеческое касание. Вновь пробую дёрнуть ногой, но успеха никакого. Холодно, как же отвратительно холодно!
– Не помогает, – безнадёжный стон, в досаде прикрыв веки.
– Не