Расследование. Дик Фрэнсис
употребления шампанского и сигар. Лет ему пятьдесят пять, предположил я. Не дурак, знает жизнь и имеет друзей в шоу-бизнесе. Я не слишком ошибся. Оказалось, мистер Ньютоннардс был букмекером.
Гоуэри сказал:
– Мистер Ньютоннардс, не будете ли вы так добры рассказать нам о пари, которое с вами заключили в день розыгрыша «Лимонадного кубка».
– Да, милорд. Стою я как обычно, вдруг подходит клиент и просит меня принять полсотни на Вишневого Пирога. – Он замолк, словно сообщил все самое важное.
Гоуэри решил чуть подтолкнуть его:
– Пожалуйста, опишите нам этого человека и также скажите, как вы отреагировали на его просьбу.
– Описать этого человека? Так-так… Ничего особенного… Крупный мужчина в коричневом плаще и фетровой шляпе, через плечо – бинокль. Средних лет. Вроде бы у него были усы. Но точно не скажу.
Описание подходило к половине посетителей скачек.
– Он спросил меня, из какого расчета я принимаю ставки на Вишневого Пирога, – продолжал мистер Ньютоннардс. – Поскольку эта лошадь была явным аутсайдером, я не вывешивал на нее расценок. Я предложил один к десяти, но он сказал, что это мало, и стал собираться уходить. Видите ли, – Ньютоннардс выразительно махнул пухлой рукой, – клиентов в тот день было не много, и я предложил ему один к восемнадцати. Щедрей не придумаешь, поскольку в скачке участвовало всего-то восемь лошадей. Давно я так не ошибался… – На его ухоженном лице изобразилась мужественная печаль.
– Значит, когда Вишневый Пирог победил, вам пришлось платить?
– Именно. Он поставил пятьдесят. Я выложил девятьсот.
– Девятьсот фунтов?
– Да, милорд, – подтвердил Ньютоннардс. – Девятьсот фунтов.
– Мы могли бы взглянуть на запись этого пари?
– Разумеется. – Он открыл свой голубой гроссбух на заложенной странице. – Слева, милорд, посередине. Помечен красным крестиком. Девятьсот за пятьдесят, билет номер девятьсот семьдесят два.
Гроссбух оказался на столе перед стюардами. Даже Плимборн проснулся ради такого любопытного казуса, и все четверо долго глядели на страницу. Затем гроссбух вернулся к хозяину, который захлопнул его и оставил лежать на столе перед собой.
– Это ведь немалая ставка, учитывая, что лошадь – аутсайдер? – спросил лорд Гоуэри.
– Да, большая, милорд. Но вообще-то, часто находятся чудаки, которые ставят на бог знает кого. Правда, время от времени они выигрывают…
– Но у вас не было никаких опасений насчет этого пари?
– В общем, нет, милорд, – ведь скакал Урон. Кроме того, я сам поставил часть этой суммы у другого букмекера. Из расчета один к тридцати трем. Поэтому я потерял около пятисот фунтов. Кроме того, триста двадцать фунтов я заработал в этой скачке на том, что люди играли Урона и других. Так что в конечном счете я потерял на Вишневом Пироге сто восемьдесят пять фунтов.
Он окинул нас с Крэнфилдом взглядом, в котором отразился каждый из этих потерянных фунтов.
Гоуэри