ЛИМБ. Дмитрий Соколов
я не дослушала.
– В каком смысле «пропадают»? – я повернулась к Лизке. – Откуда? И куда?!
– Из общежития. А вот куда – этого тебе никто не скажет. Ни одну так и не нашли…
Перебитая нашей болтовнёй, биологичка вздохнула. Помолчала немного, пытаясь поймать упущенную мысль, потом подтянула сзади хвостик блёклых русых волос – за них я про себя прозвала её «Серой Мышкой» – и продолжила говорить дальше. Что-то про то, что для студентов группы «У» её предмет один из профильных, и на экзамене им, в отличие от остальных, придётся сдавать не теорию, а сложное практическое задание. Нас с Лизкой это не касалось, поэтому мы, на полминуты притихнув, снова взялись за своё.
– Тут от института два шага пройти, сама же знаешь! – шептала рыжая. – А они в один прекрасный вечер выходят с дополнительных, приложив на турникетах свой пропуск, и всё.
– Давно это началось?
– С марта. Весной и летом пропадали раз в месяц. В новолуние. На двадцать девятые сутки! Понимаешь, что это значит?
– Нет, – поёжившись, честно ответила я.
– Это же сатанинский день! – сделав большие глаза, выпалила Лизка. – Скорее всего, их приносят в жертву! Ходят слухи, что это кто-то из «своих», потому что при нашей степени энергетической защиты никто со стороны к нам внутрь просто не проник бы! И уж тем более не узнал бы про пропавших студенток личную инфу, о которой известно только ректору и преподам…
– Чародеева, да прекрати отвлекать! – громким шёпотом перебил Яшка. – Я нифига не слышу, что Анна Александровна говорит. На перемене потреплетесь.
– В общем, Ника, ты там поаккуратнее, ладно?
– Так ведь я же… типа бессмертная? И, кажется, со сверхспособностями?..
– Ха! Они знают, с кем связываются. Повяжут на горло верблюжью нитку – и плакали твои способности.
– В смысле?!
– А ещё, говорят, можно печать нарисовать…
Яшка снова цыкнул и смерил нас обеих уничижительным взглядом. Жёлтые глаза злобно блеснули в полумраке аудитории. Чтобы его не бесить, я наконец отвернулась, раскрыла свою книгу на первом параграфе и тут же вздрогнула.
Почти на всю страницу учебника был изображён рыжий, надменно глядящий на зрителя из-под прикрытых век, двугорбый верблюд.
В общем, биология оказалась не совсем биологией, а верблюд – не совсем верблюдом. У магов пушистый корабль пустыни считается древним архетипом и важнейшим оккультным символом. Энергетика, образующаяся между двух горбов этого животного, как между двух полюсов магнита, «заземляет» и запирает человека в ограниченном двойственном мире, в который люди попали после грехопадения, вкусив плод с Древа познания Добра и Зла. Амулет из верблюжьей шерсти разрушает любое колдовство и делает его невозможным: в приземлённой физической реальности ни магии, ни регенерации, ни тем более бессмертия попросту не существует.
Врождённые способности фениксов и уроборосов может ещё ослабить дым смолы можжевельника или высушенный и стёртый в пыль