Русский сын короля Кальмана. Вера Гривина
требовать куртуазности от шута, – возразил король жене.
Лупо с ним согласился:
– От шута можно услышать только правду, а она, увы, не отличается изяществом.
Повернувшись, Борис заметил рыцаря Бруно. Этот беглец из покоренного турками Эдесского графства был среди крестоносцев короля Людовика еще большим, чем Борис, чужаком. Имея злобный нрав Бруно не ладил с рыцарями, а его грубые манеры, раздражали дам. На презрение окружающих он отвечал угрюмой неприязнью и ни с кем, кроме своих ратников, не общался.
Рыцарь из Эдессы жадно следил за Агнессой де Тюренн, и это вызвало у Бориса досаду.
«Еще один ее вздыхатель».
Зазвучала музыка, и начался медленный танец. Пары плавно двигались по залу, а между ними прыгал Лупо, смешно дрыгая ногами.
Людовик поднялся.
– Я вас оставлю.
Он ушел, вслед за ним удалились и епископы. Не успел простыть их след, как началось такое разнузданное веселье, что Борису пришло на ум сравнение с русскими языческими игрищами. Гремела музыка. Грохотал пол под ногами пляшущих рыцарей и дам. То там, то здесь пары сплетались в жарких объятиях. А королева, сидя в кресле, наблюдала с хищной улыбкой за тем, что творилось вокруг нее.
«Пора мне убираться отсель», – решил Борис.
Он выскользнул в открытую галерею и только там понял, что вряд ли сумеет самостоятельно найти дорогу к месту своего ночлега.
«Черт! Лупошка еще прежде меня ушел. Где же его теперь сыскать?»
Внезапно Борис ощутил на своем бедре чью-то руку. Дернувшись, он повернул голову и увидел королеву. По телу Бориса пробежала дрожь.
Алиенора коснулась губами кольца на безымянном пальце своей левой руки и вкрадчиво промолвила:
– Не проводит ли меня благородный рыцарь? Я желаю полюбоваться звездами.
«Больно надобны тебе звезды», – мелькнуло в отуманенном мозгу Бориса.
Королева вышла из галереи и направилась к хозяйственным постройкам. Двигаясь за ней, как привязанный, Борис споткнулся и нечаянно выругался по-русски.
Королева спросила со смехом:
– Что это за красивый язык, на котором брань звучит, как чудесная музыка?
Вместо ответа Борис грубо схватил ее и притянул к себе.
– Замечательно! – зашипела Алиенора, прильнув к нему всем своим телом. – Даже самым благородным и изысканным дамам порой нравиться грубость.
Борис сильно сжал ее в объятиях, а она в ответ сладко и протяжно застонала…
Едва Борис успел, тяжело дыша, выпрямиться, Алиенора куда-то пропала. Казалось, что она испарилась на месте, и не было слышно даже звуков ее удаляющихся шагов.
«Все-таки королева с бесом знается», – заключил Борис.
Выйдя из-за хозяйственных построек, он увидел во дворе ратника с факелом и обратился к нему:
– Помоги мне найти дорогу.
– Я провожу мессира рыцаря, – сказал из темного закоулка знакомый голос.
Взяв у ратника факел, Борис осветил закоулок и нашел там Лупо, тискающего пухлую служанку.
– Ты вроде занят, –