Спецвыпуск «СовременникЪ». Антология, посвященная классику русской литературы Н. В. Гоголю. Антология

      Спартак выигрывал. Футбольный болельщик знает эти ощущения. У Антонова было хорошее настроение. Он сел на диван перед телевизором. Расположился основательно, предварительно перед этим налив чай в бокал, намазав хлеб маслом и мёдом, и поместил всю эту еду на поставленный перед собой стул. Комната в его доме не была образцом порядка и предметом зависти по количеству богатств и уюта. Что в ней было из «достопримечательностей»? Телевизор, диван, старые обои, давно требующие замены. Комната была разделена занавеской, за которой был, в общем, склад вещей. И на стене, как одна из главных примечательностей всего пространства, висела картина «Три богатыря». Неизвестно, сказал бы несведущий человек, чьей кисти копия. Но это было дело рук самого Антонова. Когда-то в детстве, в юности он увлекался рисованием, ходил в студию, ездил на этюды. Только это было так давно, что, можно сказать, являлось неправдой.

      Он сегодня пришёл пораньше. Оставил не кончающиеся никогда дела предпринимательства. Впрочем, какого предпринимательства! Так, мелких попыток зарабатывания средств существования. Как сам он считал.

      Он наблюдал за матчем, за подачами, прострелами. Вслух восхищался или огорчался.

      Он жил один. Личная жизнь не складывалась, хотя, казалось, внимание женщин не обходило его стороной. Но сегодня он не искал встреч и хотел побыть дома в одиночестве.

      Вдруг раздался звонок в дверь. Кто бы это мог быть? Антонов никого не ждал. Он прошёл через кухню частного дома, в котором жил, через недлинную пристройку к входной двери, спросил: «Кто?»

      За дверью стали отвечать как-то нечётко:

      – Я хотел… узнать… по поводу товара. Сказали… что у тебя есть партия трикотажа.

      – Кто сказал?

      – Да это… как его…

      – Гиви, что ли?

      – Да-да, – согласились за дверью. И Антонов, пребывая в эйфории хорошего настроения, даже и не подумал о возможном подвохе. Стал открывать замок, поворачивая.

      На пороге стоял молодой человек лет двадцати.

      «Нерусский», – подумал хозяин дома.

      – Ну заходи, – сказал через секунды Антонов. – Я не знаю, о каком товаре говорил Гиви, посмотри сам.

      Товар у Антонова находился дома. Была заставлена, завалена всякими вещами половина комнаты. И стояли тюки, коробки, ящик, закрытые от глаз просто занавеской. Той самой, разделяющей комнату. В то время, о котором идёт рассказ, у многих торгашей из-за неимения складских помещений целые комнаты были отведены под товар. Значит, тому, что товар находился дома, удивляться нечего.

      – Пойдём, посмотришь, – сказал Антонов и пошёл вглубь комнаты, ведя за собой гостя.

      Когда они подошли к занавеске, за которой был товар,