Королева Дома. Марина Ушакова
ножами и топорами в руках отбивали свою юную напарницу, попавшую в руки охотников на человечину. Они шли плотной организованной “свиньей”, возглавляемой госпожой Гун. Весь отряд прикрывался почерневшими от старой крови самодельными щитами из подручного материала. Огромная, могучая дама в преклонном возрасте с неимоверно ярким макияжем буквально сносила мужчин, резала их со скоростью небесных аэробусов Лекола. Её крупный рот, накрашенный кислотно-алой помадой, выделялся среди серых, искажённых лиц дерущейся толпы. Другие, такие же крепкие, как она женщины прикрывали её спину, размахивая дубинами, цепами и топорами. Гун, покрытая кровью и содержимым кишок, кидалась снова и снова на рыскачей, пока ей не удалось вырвать из их рук избитую и изуродованную пытками свою воспитанницу. С флангов на рыскачей из всех закоулков кинулись отряды хрупких и очень проворных девушек с замотанными тряпками лицами. Девушки с разбегу падали на мостовую и, ловко скользя в лужах крови и грязи, резали своими маленькими ножами связки лодыжек и коленей противников, ловко уворачиваясь от падающих тел. Некоторые исхитрялись ловить мужчин со спины, и в их падении вскрывать им глотки. Подкрепление внесло в ряды рыскачей панику, разбило их ряды на маленькие, бестолково и бессильно орущие группки. Женщины Гун мгновенно окружили раненных и растворились в толпах зевак, не потеряв убитыми ни одной из своих. Их щиты ещё долго слышались глухими ударами о стены. И эти удары казались предупреждением преследователям, если бы таковые нашлись среди испуганных рыскачей.
Арта сглотнула и отвела взгляд расширенных зрачков. Горы мужских трупов остались после зверской атаки госпожи Гун. Рыскачам в тот день не пришлось идти на охоту: они разделали тела своих бойцов прямо на рыночной площади и тут же выставили на продажу мясо, громко зазывая покупателей на свежатину и оставив потроха на разграбление бродягам. Страшная судьба ждала и раненных: их добивали на месте, чтобы избежать распространения чумы муханов. Так же погиб несколько лет назад Моб, брат Арты.
Она с содроганием вспомнила лицо одного из бойцов рыскачей. В тот момент их взгляды пересеклись. Бесчувственные, со страшным узким зрачком, без единой здравой мысли. Глаза безумца, жаждущего крови. Он посмотрел на юную княжну, быстро оценил её тощее тело и отвернулся, потеряв интерес. На краткое мгновение на его залитом кровью лице отразились отчаяние и боль, но он склонился над тушей.
Эндогамные браки в кланах рыскачей всё больше порождали слабоумие и всевозможные врождённые уродства. Каждое следующее поколение всё дальше уходило от человеческого облика, менталитета и образа жизни. Люди Долины стремительно деградировали. Все, кроме их предводителей, сохранивших стать, живой, острый ум и светлую кожу. Но не милосердие, не гуманность, не любовь. В кланах рыскачей обширно процветал тотальный и жестокий патриархат: жизнь женщин, девушек и девочек ничего не стоила. Новорожденных девочек могли сразу же поставить на стол в качестве обеда предводителю или выбросить на съедение крысам, которых разводили ради