Россия и Европейский Союз в 2011–2014 годах. В поисках партнёрских отношений V. Том 1. М. Л. Энтин
того, каким образом надо строить банковский союз и решать участь проблемных банков, микширующее трудно сопоставимые подходы, которых Париж и Берлин придерживались ранее. Ключевые элементы оглашенного ими плана, представленного как вклад в подготовку июньского заседания Европейского Совета, – вместо наднационального органа надзор за банками передается конклаву представителей правительств. Полномочия по принятию решений относительного того, как поступать с конкретными банками, передается новой инстанции в составе глав соответствующих национальных агентств.
На какие деньги спасать, проводить реструктуризацию или банкротить системообразующие и другие банки, остается в ведении национальных государств, создающих свои собственные, а не общий, как надеялись многие в ЕС, фонды секьюризации банков. Только если они не справляются, по их же просьбе подключается Европейский стабилизационный механизм. Деньги через него могут предоставляться и государствам, и спасаемым финансовым учреждениям напрямую.
Институциональные и регулятивные меры на данном этапе осуществляются без внесения изменений в действующие учредительные договоры. В перспективе (правда, неопределенной), если удастся договориться, межгосударственный механизм заменяется последовательно наднациональным. Во всяком случае, путь к этому намеренно оставлен открытым. Санация/ликвидация проблемных банков будут вестись, минуя национальные каналы и государственное вмешательство, через соответствующий фонд ЕС без посредников. Соответственно новую инстанцию ЕС и ЕСМ объединят в единое целое.
То есть не исключается – но уже по итогам следующего витка переговоров и на следующем этапе развития ЕС – подлинно наднациональная система кризисного управления банковской системой региона, подразумевающая обобществление и капиталов, и ответственности[177]. Таким образом, по оценке авторов влиятельной ежедневной американской деловой газеты «Дневник Уолл-стрит», и Франсуа Олланд, и Ангела Меркель получили то, что хотели. То, что в разной пропорции, уже не так важно. Помимо демонстрации единства, согласия и сдвоенного лидерства, французский президент – стратегический выигрыш. Канцлер Германии – кучу весомых уступок, подаренных ей Парижем фактически от имени всех остальных партнеров по ЕС, в краткосрочной перспективе, что ей так необходимо в преддверии стремительно приближающихся выборов[178].
(5) Но политика жесткой экономии уже сделала свое черное дело. Она в значительной степени подорвала притягательность европейского проекта и доверие населения к своим правительствам и интеграционному объединению в целом. В этом заключается еще одна беда ЕС или несообразность, которую мы обозначили в начале.
Вроде бы лидеры ЕС и государств-членов могли бы рассчитывать на признание. Им удалось очень многое. Они купировали катастрофическое развитие событий, ведущее к развалу Экономического
New Plan Presented For Bank // The Wall Street Journal, May 31 – June 2, 2013. – P. 1.
William Horobin, Gabriele Steinhauser. Germany, France Find Common Ground on Banks // The Wall Street Journal, May 31 – June 2, 2013. – P. 6.