Мандаринка на Новый год. Дарья Волкова
и вот младшее поколение семьи Самойловых остаётся в квартире уже без гостьи.
– Я в душ, – сказал Николай, пресекая новые вопросы сестры.
Но и это не спасло его от еще одной порции расспросов и разборок.
– Ящер, что это?
Он стоял на пороге своей комнаты в одном полотенце на бёдрах. Его личное проклятие, Рыжий Орк, он же Рыжий Варвар, она же Варвара Глебовна Самойлова, любимая сестра, которую он в возрасте четырёх лет слёзно умолял родителей отдать обратно аисту, – так вот, эта чудесная девушка стояла у его кровати с глазами, распахнутыми на максимальную ширину. И смотрела на… Ник выругался.
– Коля, это то, о чём я думаю?
– Какого хрена ты вообще делаешь в моей комнате? – Он подошёл к кровати и резким движением прикрыл одеялом подсохшее тёмно-красное пятно на простыне.
– Зашла презервативы выбросить – ты ж вечно забываешь. А мама потом расстраивается.
Ник не выдержал и нецензурно выругался. Вот же утро – то одно, то другое! Выходные, называется!
– Я папе расскажу, что ты материшься! – годами отработанным тоном ябеды ответила Варвара.
– Папа тоже матерится, еще хлеще меня.
– Тогда маме расскажу, и вам обоим достанется! – парирует Варька. А потом вспоминает о насущном. И спрашивает как-то совсем растерянно: – Коля, это что, получается, что Люба…
Сначала он только вздохнул. Но потом кивнул:
– Да.
– То есть она до тебя никогда… Люба? А сегодня с тобой?.. Почему?
– Не знаю! У меня нет ответов на твои вопросы! И будь человеком – оставь меня в покое!
Варька иногда и правда могла быть человеком.
– Надо постирать, пока мама не увидела. – С этими словами она сдёрнула простыню с постели, и, свернув и сунув ее под мышку, вышла из комнаты.
Люба не плакала. В конце концов, она взрослая умная девушка. И еще – она получила то, чего хотела. Она решила свою «великую» проблему. А это непонятное щемящее чувство внутри – оно пройдёт.
Она не плакала, пока шла по лестнице самойловского дома, а потом по улице. Не плакала и в такси, где ей попался крайне разговорчивый водитель. Впрочем, ей всегда такие попадались. Видимо, всё же во внешности дело – с сёстрами такая же фигня приключалась постоянно. А дома надо было улыбаться родителям, вручать и получать новогодние подарки. И лишь в ду́ше, стоя под тёплыми струями и глядя на окрашивающуюся в светло-красный цвет воду на дне кабины, она все-таки заплакала. В конце концов, она имеет право оплакать свою утраченную девственность. Ну и что, что она сама мечтала с ней расстаться. Всё равно почему-то плакать хочется…
Глава четвертая,
в которой герои много думают и вспоминают – им есть о чём подумать и что вспомнить
Второй том «Хирургические болезни детского возраста» был с раздражением отброшен в сторону, на подушку. Надоело. И читать надоело, и Интернет надоел, и вся эта новогодняя атрибутика уже тошноту вызывала. А больше всего надоело безделье. Ему не дали дежурств на новогодние праздники. Молод еще, видимо, как обычно. Он недовольно