Миля дьявола. Дмитрий Безуглый
а воздух горьковатый, но ему тут же становиться хорошо. И вдруг комната. Темно. Джунгли пропали, как и жара с сыростью. Наоборот, довольно прохладно. В комнате кровать. На ней… кто же на ней? Оуэн подходит ближе. Какая-то женщина со спутанными и влажными волосами. Ее лицо бледно-серое, измученное, вокруг глаз темные круги и морщины. Много-много морщин на лице, на лбу, словно это старуха. Но он то знает – она молода. Ее голова нервно ворочается на подушке из стороны в сторону. Вдруг громкий хохот вперемешку со стонами. От невыносимой боли. Пальцы рук женщины буквально впились в простыни, до бела, и снова припадок, от которого по ее измученному лицу потекли слезы. Оуэн не просто видел эти слезы, он сам чувствовал их болезненную влагу. Пригляделся и с ужасом осознал, что перед ним Эдит. Его Эдит – юная и красивая когда-то, но сейчас превратившаяся в старуху. Нет, нет! Не может быть. Это не она. Это просто не может быть она… однако он точно знал, что не ошибся. И вдруг совершенно четко услышал ее голос, который исходил изнутри этой женщины: «Оуэн… не бросай меня. Оуэн… не бросай меня…». Это Эдит. Слова повторялись вновь и вновь, пока боль от них не поселилась в его голове. И тогда она снова закричала, а по щекам текли слезы. Почему он чувствует их? Влажно. На губах соленый привкус. Оуэн поднес руку к лицу… вытер ею щеку. Открыл глаза и вдруг понял, что тихо плачет. Наяву…
…Она всегда была упряма и своенравна. Всегда! Маркиз Рэймонд Куинси сильно сомкнул челюсти, так, что побелели тонкие губы на ухоженном лице, а сложенные за спиной руки то сжимались в кулаки, то разжимались вновь. Он напряженно вышагивал по своему просторному кабинету и, будучи уже долгое время в собственном замке в Сити, никак не мог успокоиться. Он прекрасно понимал, что бывает вспыльчив и раздражен во многом не к месту, однако ничего не мог поделать с этой своей особенностью характера. Входя слишком быстро в раж, он порой часами не в состоянии был взять себя в руки, хотя при этом умел внешне держать себя безупречно.
– Черт бы тебя побрал, Глэдис! – сквозь зубы процедил Куинси в пустоту кабинета.
Какого дьявола она попросила инспектора Гилмора расследовать проникновение в усыпальницу, не посоветовавшись, прежде всего с ним? Неужели она забыла об элементарной осторожности? Ведь необдуманность поступков в настоящем, часто приводит к печальным последствиям в будущем. Остановившись у окна и глядя сквозь него в ночную темноту, опустившуюся на Лондон, Рэймонд вдруг понял, что его больше всего взбесил именно этот факт – она не обратилась к нему первому и не испросила совета. Она проигнорировала его взвешенность и умение принимать правильные решения, тем самым унизив его достоинство. Предпочла тут же решить все сама. Удар по его самолюбию. А может быть это просто ревность? Как бы то ни было, факт привлечения посторонних лиц, пусть даже с безупречной репутацией, к проведению расследования возмутил маркиза куда меньше. Куинси подошел к стене, вдоль которой книзу свешивался элегантный