Искатель приключений. Ксавье де Монтепен
уже охладевшим трупом. Горе Рауля было ужасно, но безмолвно и сосредоточенно. Он не ломал себе рук, сумел сдержать стоны, которые облегчили бы его горе; только лицо его помертвело и слезы обильно струились по щекам.
Охотники наскоро сделали из ветвей носилки, положили на них тело маркиза и пешком, без шляп, медленно, подобно похоронной процессии, пошли к замку из которого еще так недавно выехали на веселую прогулку.
С большой пышностью положили они тело маркиза на парадную постель в той комнате, которую он занимал при жизни; двести свечей горело вокруг покойника. Рауль провел остаток дня и целую ночь на коленях возле своего названного отца, отказываясь от пищи, которую ему приносили, и не слушая даже утешений, которыми его осыпали.
Пока молодой человек исполнял этот благочестивый долг, управитель покойного маркиза де ла Транблэ не терял времени понапрасну. Эта почтенная особа, желая знать, действительно ли Рауль был законным наследником имения и титулов маркиза, или оставался в замке только непрошеным гостем, деятельно рылся в бумагах, которые находились в кабинете его покойного господина. Там он сделал драгоценные открытия. Он нашел акт усыновления Рауля, составленный по всем формам и написанный собственной рукой Режинальда, но без подписи. Он нашел также письмо, адресованное на имя короля, которое курьер должен был отвезти на другой день, и удостоверился наконец, что завещания не было.
Это последнее обстоятельство, к несчастью, было справедливо. Маркиз де ла Транблэ, полагаясь на свою силу и здоровье, был уверен, что успеет до своей смерти законным образом усыновить Рауля, и не написал своей последней воли.
Честный управитель был чрезвычайно обрадован тем, что узнал важные подробности, рассказанные нами, и поспешил действовать согласно со своими интересами. Вследствие этого, он тотчас же отправил лакея к родственникам покойного маркиза, земли которых находились от замка де ла Транблэ не далее пятнадцати лье. Он уведомил их о смерти Режинальда и, к их величайшему изумлению, также о том, что они оказались его наследниками.
С тех пор, как слухи об усыновлении Рауля сделались гласными, то есть лет пять или шесть назад, родственники Режинальда, видя с глубокой яростью, что от них ускользает великолепное наследство, прекратили все сношения с маркизом, который, как они говорили, ограбил их. Вместе с тем они почувствовали слепую и неутомимую ненависть к юному искателю приключений, который, по их выражению, готовился украсть у них состояние. Понятно, как они обрадовались, получив письмо управителя. Теперь они могли удовлетворить в одно время и свою жадность и желание мести, могли вступить во владение огромным наследством, на которое уже не рассчитывали, и постыдно прогнать из замка, сделавшегося их собственностью, того, кого они так долго проклинали.
Между тем Рауль, погруженный в свою печаль и проливавший горькие слезы, вовсе не предвидел грозы, готовившейся омрачить звезду его счастья. Управитель же, заранее уверенный в благосклонности новых господ,