Ганнибал. Кровавые поля. Бен Кейн
его недовольство. Квинт знал, что такое едва ли возможно, но Фабриций поклялся, что сын вернется домой, как только придет в себя после ранения. Кроме того, он заявил, что у него достаточно высокопоставленных друзей, и, если потребуется, он сделает так, чтобы Квинта даже близко не подпустили к армии. Мысль об этом была для юноши невыносимой.
Но самым худшим в период его выздоровления было то, что он не мог тренироваться вместе с Калатином и своими товарищами и участвовать в патрулировании. Квинт понимал, что ему не скоро представится такая возможность. Ребра заживали, левая рука вновь обретала силу, но он все еще не мог долго держать щит. Каждый день юноша проводил несколько часов верхом на лошади, но его интерес к этому занятию заметно уменьшился. Фабриций постоянно давал ему поручения, посылая в разные концы лагеря, но Квинту это казалось унизительным.
Он начал избегать отца и оставался в палатке после того, как товарищи уходили утром; там он часами играл в «Три в линию» на маленькой глиняной доске Калатина. А в перерывах поднимал левой рукой щит, чтобы к ней побыстрее вернулась сила. Конечно, Фабриций знал, где его искать, и пришел в палатку. Квинт хотел было забраться в какой-нибудь дальний угол, но понимал, что в этом нет никакого смысла. Так что он расправил плечи и вышел навстречу Фабрицию.
– Отец…
– И снова я нахожу тебя здесь.
Квинт равнодушно пожал плечами.
– Я поднимал тяжести левой рукой.
Фабриций поджал губы.
– Утром ты должен первым делом приходить ко мне.
– Я забыл.
Ладонь отца звонко хлестнула Квинта по щеке, и от неожиданности он вскрикнул.
– Ты еще не настолько вырос, чтобы я не мог воспользоваться кнутом. Ты этого хочешь?
– Делай, как посчитаешь нужным, – ответил Квинт, презрительно скривив губы. – Я не могу тебе помешать.
В глазах Фабриция полыхнула ярость.
– На твое счастье, мне нужно отправить важное послание. В противном случае я бы содрал с тебя шкуру прямо сейчас!
Квинт ощутил горькое удовлетворение от гнева отца. Он ждал.
Фабриций вытащил плотно скрученный пергамент.
– Найдешь центуриона по имени Марк Юний Коракс. Он служит в первом легионе Лонга и командует манипулой гастатов.
– И что там написано? – Отец редко ему что-то рассказывал, но Квинта охватило любопытство. Кавалерия и пехота почти не общались друг с другом.
– Не твое дело! – резко ответил Фабриций. – Просто доставь треклятое сообщение.
– Слушаюсь, отец. – Прикусив губу, молодой человек взял пергамент.
– Дождись ответа, а потом найди меня в поле за лагерем. – Фабриций уже успел отойти на дюжину шагов.
Квинт бросил ему вслед ядовитый взгляд. После возвращения ему придется до конца дня находиться рядом с Фабрицием и исполнять роль неофициального гонца. Он потер пурпурный шрам на бицепсе, мечтая, чтобы тот побыстрее исчез. Юноша решил, что пришло время сделать еще одно жертвоприношение Асклепию, богу целителей. Но это будет