Три дня до лета. А Сажин
Дыхание немного сбилось, и я понял, что в тот недалекий день я действительно поставил на себе крест. Было дело, я увидел красивую собаченку, суетливо бегущую по двору. Хозяев рядом как будто не было. Но я не был уверен. Что собака без хозяина? Ничто. Что человек без веры? Без веры в себя и чудеса. Тоже ничто. Не человек. Я пошел дальше, оглядываясь, куда она побежит. Был долгий день, и мне хотелось ссать, по этой причине мои шаги были стремительны, а мысли только о диких зеленых насаждениях в нескольких кварталах, и о собаке я быстро забыл. На следующее утро мне встретилось объявление о пропаже питомца. Было несколько моментов. Первый – пропажу привязывали к другой станции метро, а второй – мне казалось, что собака точно не та. Но почему же, когда я вышел из дома на бесцельную дневную прогулку, я отправился в другой район, где давеча видел эту собаченку? Ответа нет. Я просто пошел в ту сторону. По пути заглянул в пару мест, офигел от цены ксерокса за лист, думая, что он будет стоит рублей 5 максимум, ведь недавно стоил 3 (недавно, как я потом посчитал – это 10 лет назад). Спросил у продавца ксерокопий, открыток и прочих утилитарных мелочей, реальные ли это люди на фотографиях для памятников, увидев красивую молодую девушку на керамическом изображении.
– А вы с какой целью интересуетесь?
«Смерть – имманентная трансцендентность природы» – было написано на заборе по пути. Рядом: «метафизический ХУЙ». Далее было трогательное «Малыш, проснись», где «н» было исправлено на «р». Я задумался о смысле и о любви, потом промолвил:
– да просто захотелось узнать.
Почему-то взгрустнулось, и я нырнул в ТЦ Бонус на Косыгина, где в прошлом году мы с Ритой купили путевку в Турцию. Но на этот раз зашел, не за путевкой, а за ряженкой в продуктовый отдел. В общем, я потерял много времени и подумал, что нахрен этот соседний район, ведь собака скорее всего не та… В ту же самую секунду мою голову наточенной стрелой пронзила мысль: я в такой жопе, потому что Я НЕ ВЕРЮ. Эта банальная идея настолько меня поразила и обрела невиданные ранее оттенки, что дряхлая ива с орущими под ней алкашами почудилась мне раскидистым платаном, в тени которого Гиппократ дарил свои откровения ученикам. И я пошел в соседний район к той собаченке. Теперь это был поход за верой, поход за обретением надежды, которую я потерял уже не помню когда. Я шел довольно долго, и было время все обдумать. Я, как водится в такие моменты, включил легкий джаз. Когда я искал в своей фонотеке нужный альбом, размышлял, какой саундтрек больше подойдет для похода за верой – Стен Гетз, Ширинг или Cannibal Corpse, – ступил в собачье дерьмо, и сразу же меня бортанул бык. – Ладно, пусть это будет Бэйкер, – подумал я.
Так вот, времени у меня было достаточно, и, казалось бы, что за задача? Просто дойти до того места, где я давеча видел собаченку – делов то. Там я вновь обрету веру. Я приободрился. Шаг был легкий и уверенный, ладони слегка влажные от возбуждения и нетерпения. Даже выглянуло солнышко, освещая хмурые морщинки жителей окраины, вышедших