Жена алхимика. Тайна русского Нострадамуса. Полина Голицына
читал, но сам «Календарь» не расшифровывал. Я, да и все до меня, старался буква в букву выполнять то, что там указано. Одно из указаний, например, – беречь Его прах. Я подозреваю, что тот, кто ослушается его слов, горько за это поплатится.
– Но хотя бы предположения есть?
– Семен, в ордене есть мнение, так сказать, рабочая версия, что Он хочет с помощью философского камня воскреснуть. Но, как оно на самом деле, узнаем, когда найдем камень и прочтем завещание.
– Да, неожиданно все это. А вот вы говорили, что Дмитрий Михайлович, возможно, что-то замышляет. Что все-таки вы об этом думаете?
– Говорю же, нет у меня пока достаточных фактов. Но я думаю, что он хочет кому-то продать камень и книгу. «Книга», то есть то, что зашифровано, само по себе обладает огромной ценностью, но для того, чтобы это прочесть, надо знать то, о чем я тебе рассказал. Если об этом узнает Дмитрий Михайлович, я подозреваю, что он этот секрет продаст и исчезнет. Не верит он в это, хотя вида не показывает.
– Вениамин Петрович, насколько я знаю, Дмитрий Михайлович человек далеко не бедный, зачем ему продавать «Книгу» и камень?
– На этот счет у меня тоже есть соображения. Я думаю, что у Дмитрия Михайловича серьезные проблемы.
– Насколько серьезные?
– Настолько, что его вполне могут убить. Лучшее, что он в подобной ситуации может сделать, – исчезнуть. А на то, чтобы по-настоящему исчезнуть человеку его масштаба, нужны огромные средства и неожиданность. Если это правда, как думаешь, что сделают те, кому он перешел дорогу, начни он, например, продавать недвижимость и выводить средства за границу?
– Могу себе представить. А что он все-таки сделал?
– Я и сам точно не знаю, но знаю достаточно, чтобы понять: тебе лучше не знать вообще ничего. И забудь об этом разговоре. Твоя задача – хранить секрет «Книги» и либо воспользоваться им, когда камень найдется, либо передать его своему преемнику.
– Ну, это когда еще будет.
– Время летит быстро. Не успеешь оглянуться, а ты уже старая развалина.
Вениамин Петрович и Семен молчали всю оставшуюся дорогу до автомобиля. Когда они уже ехали по улицам Москвы, Вениамин Петрович протянул Семену бумажную папку с завязками:
– Вот возьми, почитаешь на досуге.
– А что здесь?
– В официальной истории имеются пробелы. И, кстати, в Его бумагах, которые сейчас хранятся в Санкт-Петербурге, в Его письмах нет ни единого упоминания о сверхъестественных вещах.
– А что есть в архивах?
– Его вообще-то описывают как человека, который, как тогда говорили, «чрезъестественное» не принимал, искал всему научное объяснение. Чернокнижие в те времена было занятием, о котором лучше молчать. Да только откуда, как думаешь, все эти легенды о «Колдуне с Сухаревой башни», которые и до сих пор ходят?
– Как же «откуда», Вениамин Петрович? Народ тогда был темный, а Он по ночам науками занимался. Вот и поползли слухи, которые сотни лет уже держатся.
– Все это так, да не бывает дыма без огня. Что мешало народной молве кого другого на роль «колдуна» избрать?