Поэтический нарцисс. Регина Воробьёва
Кеша, твоя дочь красива, и у неё чертовски красивое тело, настоящая фигура Возрождения, именно поэтому, когда она одета просто, она рискует быть вульгарной – пожалуйста, объясни ей, что нужно быть внимательнее к своей одежде и обуви. Скажи ей, что одежда – это не рюши какие-нибудь, а способ избежать беды.
Иннокентий. Иногда после встречи с тобой мне не видится в нас душа.
Марта Владимировна. Душа и не в нас, и красота не в нас, но мы пьём с ней кофе. (Думает.) Душа, Кеша, это и есть то красивое, во что надо влюбиться навсегда, в нас нет ни души, ни красоты, ничего заведомого, это в собачке есть что-то заведомое. Кстати, собачка может любить не меньше нашего. А красота и душа – вот! (Показывает на репродукцию картины Иеронима Босха «Корабль дураков».)
Иннокентий. Но собачка может любить только в известном смысле.
Марта Владимировна. А ты, например, можешь любить в каком-то другом смысле?
Иннокентий. Я могу любить душой, которой, по твоему мнению, не существует, но я не могу его оспорить. Возможно, оно справедливо. Мне пора. (Максим бросает арфу и помогает Иннокентию дойти до дверей.) До свидания, Марта.
Марта Владимировна. Доброй ночи! (Иннокентий уходит.)
Максим. Боже, какой он нищий.
Марта Владимировна. Да, но это его оправдывает. Он нищий, и поэтому он не может заниматься войной и политикой, его нельзя судить, искусством он не может заниматься тем более, а любовью! (После паузы.) Повторите мне кофе, пожалуйста.
Максим. Марта Владимировна, вы просили напомнить вам о господине Крысяткине.
Марта Владимировна. Да, спасибо. А сколько времени?
Максим. Двадцать три двадцать две.
Марта Владимировна. Я поеду к нему через полтора часа, а сейчас мне надо работать.
Явление второе
Полина, Анатолий, Силя и Иннокентий.
Скромная комната с тремя маленькими рабочими столами и серой кроватью.
Полина (глядя на то, как Анатолий фотографирует сам себя). Депривация духовных ценностей. (Брату.) Я изучаю театральную программу, может, сходим на что-нибудь?
Анатолий (продолжает фотографировать себя). Когда? На что?
Полина. На Горького. В воскресенье будут ставить его знаменитую пьесу «На дне». (В сторону.) Может, в театре я познакомлюсь с каким-нибудь богачом. У меня готова умная фраза про депривацию.
Анатолий. А почему бы нет? (В сторону). «На дне» – это история! (Смотрит на Полину, Полина надевает нелепую юбку.) Ты красотка!
Полина. Спасибо!
Анатолий. Куда идёшь?
Полина. На свидание! У меня новый мальчик. (Натягивает чулки.) Сначала я буду встречаться с ним, гулять, целовать его в губы, а потом я брошу его, как и других, потому что я сердцеедка.
Анатолий. А я бы не пошёл с тобой на свидание. Мне нравится другой тип, посмотри! (Показывает фото.) Вот фиолетовые волосы – это я понимаю, это красиво и высоко.
Полина. Ерунда. (Поправляет маечку.)
В комнату заходит Силя, бросает на стол кипу листов (листы падают) и хватается за голову.
Силя