Хозяйка дома с секретом. Марго Генер

      Сама Джослин уже через пару мгновений со всех ног бежала через двор. Она надеялась, что прачка не обратила внимания на ее заплечный мешок. Ведь сама Джослин с дела вид, что не заметила банки варенья или что там та прятала в кармане под передником.

      Дорога была неровной, не удивительно, что в карете всегда трясет. Ботинки скользили на гладком камне и Джослин несколько раз чуть не упала (кто бы мог подумать, что от переживаний у нее так будут дрожать колени). И все же она не сбавила шаг.

      Сердце билось как сумасшедшее. От нервов она готова была прыгать, кричать во все горло. Добежав до конца улицы, остановилась, чтобы отдышаться. Подняла глаза и увидела перед собой башню, облицованную белым камнем и увенчанную остроконечной черепичной крышей.

      Это городская башня. За ней граница города и все.

      Свобода.

      Джослин не могла поверить, что решилась на такое. Но куда ей деваться? Если не сбежать, мачеха рано или поздно заставит ее сесть потусторонний порошок и тогда конец.

      Поэтому, откинув сомнения, Джослин миновала дремлющего на бочке стражника и торопливо зашагала по широкой грунтовке в сторону леса.

      Ей казалось – вот-вот случится погоня. Мачеха обнаружит ее пропажу и кинется следом с собаками и своим хряком-оборотнем, который оказывается еще и ее любовник.

      Но ничего не происходило. Это даже сбивало с толку. Неужели до сих пор никто не заметил, что ее нет?

      Девушка старалась думать только о том, как бы поскорее уйти подальше от Ливенроха. И к счастью, лес приближался довольно быстро. Мрачный, пугающий, невероятно густой. По иронии судьбы – он единственное спасение от длинных рук мачехи.

      Как выбираться из него и куда идти дальше Джослин пока не думала. Спустя минут десять пути, она наконец пошла под густые кроны. Лес встретил прохладой и запахом сырого дерна.

      Джослин вдохнула полной грудью. Ну вот. Она решилась на невероятный шаг. Жизнь уже прежней не будет. Теперь только вперед.

      Внутри нее все трепетало и дрожало. Еще бы! Она ведь дальше дух кварталов о дома никогда не отходила. А теперь она в Киринейском лесу, совершенно одна.

      И как бы страшно ни было – вариантов нет. Надо двигаться.

      Джослин шла между деревьев, которые росли все гуще и гуще. Через какое-то время ей стало казаться, что эти деревья не имеют начала и конца, и никогда не было конца у этого леса, а она находится в нем уже целую вечность. Деревья заслоняли собой небо, и невозможно было разглядеть, где же солнце. Вокруг становилось темнее, и от этого холодок страха все сильнее расползался где-то внутри.

      Наверное, она шла уже час. С дороги она свернула. Нарочно. Потому что если мачеха погонится за ней, обязательно прочешет дорогу. А Джослин совершенно не хотелось, чтобы Горзалия ее нашла.

      Поэтому