Роман на мою голову. Юлия Еленина
ты.
А Ромочка у нас просто образец человеколюбия и добродушия. Я тут его дружку боевые раны латаю, а он… Пф! Злая я, оказывается.
Мой «милый» сосед, судя по всему, к Феде возвращаться не собирался. Сделал себе чай и устроился рядом со мной. При этом еще и разглядывал меня, как лот на аукционе, будто приценивался.
– А ты серьезно с Федей на свидание собралась? – вдруг поинтересовался Ромочка, и я обожгла чаем нижнюю губу.
Поморщившись, бросила в сторону этого… бесцеремонного парня убийственный взгляд и ответила вопросом на вопрос:
– А твое какое дело? Сам хотел пригласить? – не удержалась от сарказма.
– Увы, мне пока не до свиданий, но ты можешь меня верно ждать и откормить Жозефину Павловну, а то даже схватиться не за что.
И свою ироничную речь Ромочка дополнил подмигиванием и обворожительной улыбкой.
Вылить бы на него сейчас чай, но спасать от ожогов еще одну голову все равно придется мне. Только я для этого хама обязательно что-нибудь придумаю. А пока пусть удовлетворит мое любопытство.
– Слушай, а кто такой вообще твой Федя?
Ромочка прищурился на секунду, а потом отсалютовал мне чашкой, поднявшись, и сказал:
– Спокойной ночи.
Вот так, значит? Как спасать неразумные головы, так Вика, а как на вопрос вроде бы очень простой ответить, так спокойной ночи мне желает.
Пусть только еще о чем-нибудь попросит!
С утра Феди и след простыл, даже бинты из мусорного ведра исчезли – тут явно Ромочка постарался.
Не то чтобы я пыталась сунуть нос в пристройку, но ни звука оттуда не доносилось, зато уже пришла тетя Люба и громко спросила:
– Вика, яичницу хоть пожарить можешь, а то я сегодня что-то вообще без сил?
Я как раз вернулась из бани, где училась управляться с ведрами и тазиками. Оказалось, ничего в принципе сложного, и отпуск снова заиграл яркими красками.
– Могу и блинчики, – кивнула я, когда тетя Люба снова начала крутить свою самокрутку.
– Ничего не имею против блинчиков, – пришел Ромочка и, пока я не успела возразить, добавил: – Зато я могу заварить лучший кофе в твоей жизни.
И сказано же было таким тоном, будто предложение вечного блаженства. Но перед тетей Любой острить в сторону Ромочки не хотелось – хозяйка все-таки его знает дольше, да и прониклась его обворожительностью.
– Буду благодарна, – улыбнулась я старательно искренне.
Толкаться пятыми точками с Ромочкой возле плиты не было желания, поэтому я заняла место у столешницы, пока тетя Люба мне показывала, где мука, масло, посуда. Молоко-то с яйцами наверняка в холодильнике. Я кивала, старательно не замечая, как Ромочка, видимо, не только место у плиты решил занять. То локтем меня заденет, потянувшись за туркой, то грудью к моему плечу прижмется, потянувшись за пачкой кофе.
Ни черта! На скандал он не нарвется, пусть даже не пробует.
Тетя Люба ушла, оставив нас с удивительно нехамоватым утром соседом наедине. Но это он, скорее всего, только в присутствии хозяйки такой лапочка.
Тьфу, да какой из него