Миссис Марч. Вирджиния Фейто
немного расслабилась, но не желала сдаваться, зная, что если сейчас не скажет это, то потом будет мучиться.
– Знаешь, я вообще-то немного прочитала.
– Знаю.
– Очень… натуралистично.
– Да. Все так и было в те дни. Я же собрал много материала, как тебе известно.
Она на самом деле это знала: он ездил в Нант, встречался с историками в Bibliothèque Universitaire [6], к ним в квартиру присылали книги от готовых помочь специалистов из разных стран, со всего мира – она сама видела, как Джордж целый год занимался сбором материала для книги. Но при этом она толком не обращала внимания на происходящее, она никогда не подозревала, что такое предательство вообще возможно. Миссис Марч поджала губы, готовясь к последнему вопросу.
– А ты занимался исследованием… проституток?
– Конечно, – кивнул он. – Всего.
Он стал невозмутимо есть дальше, ее вопросы его совершенно не тронули. Миссис Марч сделала глубокий вдох. Может, Патриция ошиблась. Может, она сама и не послужила прототипом для проститутки из Нанта, этой несчастной Джоанны. Может, прототипом послужила мать Джорджа – эта внезапно появившаяся мысль принесла ей удовольствие. Миссис Марч сдержала счастливый смешок.
После ужина они попрощались с Мартой, которая ждала у двери, уже сняв форменную одежду, на запястье у нее висела квадратная сумочка оливкового цвета. Они заперли за ней входную дверь, и Джордж отправился к себе в кабинет, а миссис Марч удалилась в спальню, где недавно была разобрана кровать. Белая фланелевая ночная рубашка лежала на кровати, а «Ребекка» в твердой обложке – на прикроватной тумбочке.
Она опустила голову на подушку и вздохнула с облегчением, которое приняла за удовлетворение. Она осторожно взяла книгу кончиками пальцев, чтобы не заляпать ее кремом для рук, но когда переворачивала страницу, большой палец соскользнул, она провела им по бумаге и запачкала слово «трусость» так, что оно стало нечитабельным. Миссис Марч угрюмо посмотрела на книги, наваленные высокой кучей на прикроватной тумбочке у Джорджа. Она всегда ревновала Джорджа к книгам, его отношения с ними казались интимными: он по-особому к ним прикасался, что-то на них царапал, загибал страницы, сгибал сами книги. После него страницы невероятным образом менялись так, что их невозможно было вернуть в изначальное состояние. Казалось, что он все про них знал, находил в них что-то такое, чего не могла она сама, несмотря на все усилия.
Она решительно вернулась к своей книге. Через несколько минут она поняла, что ей сложно сконцентрироваться – каждая фраза на странице прерывалась мыслями о пугающих ее гостях, которые придут на вечеринку, и потенциальном фиаско фирмы, занимающейся организацией банкетов. Они выливались на каждый абзац, заполняли собой все – поэтому она приняла безрецептурные таблетки, которые купила пару недель назад. Фармацевт заверил ее, что таблетки очень легкие, там только травы, но они сработали, и вскоре она уже погружалась в глубокий сон и даже не заметила, когда Джордж наконец лег в кровать – или так и не лег
Bibliothèque Universitaire – университетская библиотека (