Две стихии. Татьяна Гржибовская

      Август!

      Мёд густ,

      Роз куст,

      Пальцев хруст…

      От отчаянья, от убыванья,

      От поблекшего очарованья,

      От великого непониманья,

      Что любовь обернётся разлукой,

      Радость жизни – обыденной скукой.

      Что тягучее осени время

      Превращается в тяжкое бремя.

      Щедрость роз, сладость мёда – лишь сон…

      За улыбкой последует стон.

      Вот розы: чистота и совершенство.

      Их аромата лёгкое блаженство,

      Их лепестков фарфор или атлас

      В сады Эдема увлекает нас.

      Нас – неразумных, грешных и несчастных,

      Касающихся лепестков атласных

      Горящим взором, ненасытным ртом…

      Любуясь розовеющим кустом,

      Мы осознаем тлен своих творений,

      Зыбь одиночеств, тщетность озарений,

      Земли простор и неба новизну,

      Задав себе вопрос: «Зачем, откуда

      Расцветшей розы утреннее чудо,

      Проникшей в душу, в сердца глубину?»

      Если верить народной примете,

      Гуси – к ливню, а лебеди – к снегу.

      Ты останься в пылающем лете,

      А потом приготовься к побегу.

      Дни прошли, прошумели лавиной,

      Ветер пепел над рощей развеял.

      Небо над раскалённой калиной

      Манит в омут, слегка розовея.

      Что там в небе? Лишь перья лебяжьи

      Опускаются плавно на плечи.

      Я дышу то соблазном, то блажью…

      Было утро – и вот уже вечер.

      Осень поздняя, холод, предзимье.

      Я вздыхаю над красной калиной…

      Ускользает из уст твоё имя

      И за стаей летит лебединой.

      Никто никому не нужен,

      Но каждый кому-то должен,

      Потоком вестей простужен,

      До осени поздней дожил.

      И каждый второй без маски

      Застыл перед светофором,

      Реклам разноцветных пляски

      Узрев равнодушным взором.

      Сливаются буквы, цифры,

      Забытые лица, даты…

      Орут в крови фагоциты

      И в бой идут, как солдаты.

      А в мире – колючий вирус,

      Как рядом с подлодкой – бомба!..

      И кто-то на страхе вырос,

      Боясь рокового тромба.

      А кто-то, тоскуя, любит,

      Но солнце во мраке тонет,

      И шепчут молитву губы,

      И жар поцелуев помнят.

      В свежей луже – рекламы расплывшейся пятна.

      Дождь со снегом вчера, а сегодня невнятно

      Что-то ветер бормочет, по кронам кленовым

      Пробегая, спешит к светофорам багровым.

      Город в сумерках дышит, гудит, громыхает…

      Чья-то дремлет душа, чья-то горько вздыхает,

      Чья-то молодо светится у перекрёстка:

      Ею