Портрет моего мужа. Карина Демина
не от меня, – я осознала это со всей ясностью. И Мар тоже понял.
– Прости, но… эйт не может быть слабосилком, иначе ему не удержаться.
Дышать было тяжело.
И я заставила себя считать. Раз-два-три-четыре-пять… вышла Грета погулять… дети наследуют дар… но не всегда, далеко не всегда это дар сильнейшего в паре… бывает… по-разному, и Мар не хотел рисковать.
– Тебе ведь не нужны были дети, – он робко тронул меня за руку. – Ты сама говорила…
– Сейчас не нужны, но…
– Как захочешь, родишь. Я не оставлю своего ребенка, каким бы он ни был…
Именно тогда я и поняла, насколько мы… разные?
– Я подаю на развод, – сказала я тихо. А Мар улыбнулся, этак, снисходительно…
– Ты ведь не думаешь, что все будет просто…
…конечно, не думаю.
Первое заседание. И сонный судья, который не столько слушает меня, сколько наблюдает за мухами. По летнему времени их развелось прилично. Мухи ползают по графину с лимонной водой, по дубовой раме и портрету Его Величества. Они садятся на пыльные окна и даже на судейскую лысину, и тогда судья вздрагивает, поднимает вялую пухлую руку, сгоняя нахалку.
Мне кажется, что все очевидно.
Муж мне изменил, и я в своем праве подать на развод, тем паче, Мар не отрицает факта измены. Он спокоен и, кажется, его даже забавляет моя злость.
– Она просто перенервничала, господин судья, – он привстает и удостаивается одобрительного кивка. – Женщины чересчур эмоциональны, а потому порой теряют способность мыслить здраво. Поэтому моя жена забыла, что брак наш заключен по старому обряду…
…а значит, расторгнут может быть лишь по взаимному согласию.
Или волей Его Величества.
Впрочем, это не помешало мне вновь подать в суд. И получить очередной отказ. Отправить прошение в канцелярию…
…и вызвать гнев Мара, который выразился в запрете на мою работу.
– Хватит маяться дурью, – сказал он. – Этот университет себя исчерпал. Если хочешь работать, у меня найдется…
– Иди на хрен! – я позволила себе выразиться и куда менее изящно.
– Как грубо…
Плевать.
Я… почему-то чем дальше, тем злее я становилась. Обида? О да, она была, жила и не собиралась исчезать, затмевая слабый голос разума.
– Дорогая, – он поцеловал мне руку, а я демонстративно вытерла ее о юбки. – Если ты еще не поняла, то у нас… женщина всецело зависит от мужа.
Одного письма хватило, чтобы меня уволили. И Лённрот, смущаясь и розовея, сказал, что мне следует проявить благоразумие и помириться с мужем.
Я осталась без квартиры.
И без денег, поскольку мой счет вдруг оказался заблокирован по требованию мужа. Мои вещи вывезли. А Мар оставил записку, что всегда будет рад видеть меня в нашем новом доме…
…я одолжила пять крон и купила билет до Эсбьерга.
Глава 3
– Дура ты, Эгги, – сказал мне брат, сунув в руку свежий маковый калач. – Но ничего, как-нибудь перетрется, мука будет…
…он