Частные случаи ненависти и любви. Виктория Черножукова
Но всегда оставался нелегальный путь. Герберт, например, никогда не боялся нарушить правила. Особенно ради славы.
В славе, на вкус Мелдериса, ничего дурного не было. Ему нравилась известность, его не тяготила раздача автографов, не раздражали восторженные возгласы незнакомых людей. Ему была приятна угодливость чиновников и лестны обжигающие взгляды дам. И здесь, в Даугавпилсе, и в Риге, и везде – его узнавали, превозносили, окружали вниманием. Все, кроме белоглазой пигалицы из «Авотиньша».
Как-то раз он сидел на улице Ригас в компании знакомых офицеров, благосклонно выслушивая их подобострастную болтовню, когда мимо проходила эта парочка: Линда и студент-замухрышка. Куда подевалась ее сдержанная немногословность? Девушка щебетала, смеялась – розовая, как умытый дождем пион, смотрела, не отрываясь, на своего спутника, то и дело касалась его пальцами, локтем, плечом. У Герберта потемнело в глазах, он на мгновение потерял ориентацию, как в полете во время густого тумана. Линда не заметила его. Она вообще никого не видела, кроме Левинса, но мальчишка-то Герберта заметил! Столкнулся с Мелдерисом взглядом и шевельнул губами в ядовитой ухмылке. Еврейчик явно гордился своей победой над ним, знаменитым героем-летчиком, сильным и взрослым мужчиной. Эта гадкая улыбочка до сих пор стоит у Герберта перед глазами.
Но и тогда он еще не сдался. Пошел до конца – даже сделал ей предложение.
– Я хочу, чтобы вы знали, мадемуазель Вилцане, что мои намерения самые серьезные. Не люблю в важных вопросах ходить кругами, поэтому скажу прямо: дорогая Линда, выходите за меня замуж. Я буду рад назвать вас супругой! – Он пытался найти какие-то особенные, торжественные слова, но получалось казенно и сухо. – Я знал множество женщин, но ни к одной не питал такого глубокого уважения… любви… привязанности…
Девушка молчала, краснела и внимательнейшим образом изучала носки своих туфель. Герберт продолжил, переступив через долгую паузу.
– О нашей свадьбе будет говорить вся столица. А потом мы отправимся в путешествие куда захотите: в Африку, Америку, Австралию…
Она глубоко вдохнула и решительно посмотрела Герберту в глаза.
– Господин Мелдерис, ваше предложение – большая честь для меня. Честь, которую я не заслужила. Я простая девушка и никогда не смогла бы стать вам достойной супругой. Прими я ваше предложение, уверена, совсем скоро вы бы пожалели о нем…
Конечно, это был отказ. Каким ослом надо быть, чтобы сразу не догадаться?! А он, вместо того чтобы немедленно уйти, сохранив остатки достоинства, принялся уговаривать, убеждать. Он был смешон и жалок. Скулил, как побитый щенок: «Подумайте, что может предложить вам Левинс…», «Вы уверены, что ваше сердце не переменится ко мне?» – и прочую подобную чушь. От этих воспоминаний глаза Мелдериса сузились, будто он посмотрел в прицел, напряглись желваки. Ни забыть этого унижения, ни простить…
Сначала он ужасно мучился. Пил. Не находил себе места. Совершенно забросил