Левенхет: Чёрная искра. Владимир Калашник
Церкви Света, которые решили посвятить свою жизнь помощи лишившимся рассудка, и в самом начале всей этой истории, лечебница находилась в Крове, а не здесь, среди диких лесов почти в сотне километров от столицы. Дело в том, что потерявшие рассудок смертные представляют для окружающих большую опасность, они не ведают, что творят, пытаются причинить всем боль, некоторые даже одержимы неизвестными силами. По большему счёту, народу Княжества плевать на таких безнадёжных больных, чью жизнь хочется охарактеризовать как самое настоящее страдание, поэтому по многочисленным жалобам горожан, тогдашнему князю пришло издать указ о переселении лечебницы и всех её пациентов сюда, в Кустовер. Со временем многие лекари, не имеющие магических сил, стали стекаться сюда и открывать собственные практики, а светлым магам даже удавалось излечить израненные рассудки некоторых пациентов, при помощи светлой магии. Здесь зародилась отдельная ветвь целителей – архитекторы разума, способные приводить в порядок мысли смертных. Но факт оставался фактом: для большинства безумцев эта лечебница всё же становилась местом смерти. Хуже всего приходилось обезумевшим чародеям, так как практически все они обречены на смертельное страдание в этих стенах. Безумие не просто сводит магов с ума, оно сводит с ума их искру, они становятся агрессивными и запросто могут убить кого угодно, даже своего близкого. Для магов в лечебнице существует отдельный, защищенный светлыми заклинаниями блок, где больных держат под постоянным присмотром монахов, а также не снимают с них сарфитовые перчатки, не дающие выходить их магическим потокам.
В длинном коридоре было довольно светло, а стены раскрашены в различные рисунки, изображающие разнообразие жизни, как раз в духе всего Княжества. Вряд ли душевнобольному понравится тёмный безжизненный антураж сравнимый разве что с какой-нибудь темницей. Здесь всё создавалось ради излечения граждан Княжества и не только, поэтому им предоставляли должные условия. Но всё же это не меняло того факта, что здесь царила двоякая страшная атмосфера, излучаемая израненными сознаниями пациентов. Проходя мимо одной из дверей, Декарн, благодаря своему безупречному слуху, смог услышать, как там кто-то шепчется сам с собой, при этом не переставая плакать. Он остановился, чтобы прислушаться, но от смысла слов девушки ему стало не по себе, а потому чародей продолжил свой путь следом за монахом-целителем. Если Декарна мало чем можно удивить в этой жизни, то смотря на бедного Фридаса стало ясно, что ему здесь максимально некомфортно, ведь оборони способны чувствовать многое, что скрыто от простых смертных, всю ту неосязаемую тёмную силу, стремящуюся заполонить этот мир. Декарн готов поклясться, что сейчас здесь даже запах издаёт нечто зловещее, что Фридас может отлично ощущать.
– Есть что сказать? – спросил у него Декарн.
– Есть, – кивнул Граф, – но я лучше помолчу… Мне здесь нехорошо, Декарн, очень нехорошо. Я чувствую что-то тёмное. Особенно там, внизу.
– Там находится отделение для чародеев и одержимых. Я могу