Левенхет: Чёрная искра. Владимир Калашник
свою безделушку! Я больше не собираюсь становиться твоей вещью!
Магический камень на брошенном кольце начал светиться, пульсируя постоянными скачками магической силы, в то время как Беланда вновь уткнулась в своё одеяло и продолжила плакать. Декарн сидел молча, ему нечего было сказать, ведь он согласен с каждым словом Беланды, сказанным в его адрес. Чародей прекрасно осознавал, как девушка страдала, боль, что она ощущала, не идёт ни в какое сравнение с болью физической. Её разум подобен изорванной простыне, и зашить её не удалось ни одному лекарю Междумирья. Она постепенно утрачивала свою личность, и все понимали, что вскоре девушка вовсе потеряет саму себя. Нужно было её убить, прекратить все страдания, отправить душу навстречу другой жизни, но он не смог сделать этого. Хладнокровность чародея будто бы улетучилась в тот день, и дабы не наделать глупостей, ему пришлось отправить Беланду сюда против воли, чтобы полностью сконцентрироваться на поисках эффективного лечения. Благо поиски всё же дали положительные результаты. Старик раскрыл свою ладонь, цепляя кольцо в углу заклинанием телекинеза, и вернул украшение к себе. Камень на кольце так и продолжал пульсировать, лишившись своего носителя и потихоньку испускал силу, сокрытую внутри него.
– Прости меня, – наконец сказал Декарн, – прости, родная… Вряд ли кто-то раньше слышал от меня такие слова, но я действительно виноват перед тобой… Пойми, я просто не мог допустить твоей смерти… Тем более от своей руки. Я испугался.
Плачь немного стих, и Беланда приподняла голову, посмотрев на старого чародея. Он прав, вряд ли кто-то хоть когда-нибудь слышал от него подобные слова, не говоря уже о том, что в его голосе явно слышалось настоящее раскаяние.
– Мне пришлось заботиться о тебе почти двадцать лет. Первоначально меня действительно заинтересовал лишь секрет твоих способностей. Я рассматривал тебя, как весьма интересный экземпляр… Но со временем ты стала мне как дочь. Мой научный интерес внезапно сменился совершенно другими чувствами, и я даже не пытался бежать от этого. Ты стояла у истоков моей идеи, у истоков нашей гильдии… Мне очень жаль, что я не смог помочь тебе, мне жаль, что тебя пришлось упрятать в Кустовер, но я не мог смотреть на то, что с тобой происходит. Меня пугало собственное бессилие, а ты была лишь грузом… Но я не сидел сложа руки.
Он протянул к девушке руку и пару раз щелкнул по серебряному медальону у неё на шее.
– Этот кристалл, – он указал ей на сияющий жёлтый камень на медальоне, – асфирид из недр Дунгатана. Весьма редкая вещица, учитывая недружелюбный настрой живущих там светящихся. Он имеет такие же свойства, что и клафир, вот только способен пополнять себя теми же потоками магии, которые в него заключили. Магия света и магия тьмы кардинально отличаются от других, а потому не поддаются заключению в подобные кристаллы… Мы с Милоной создавали этот защитный амулет более двух лет, пытаясь задобрить светлые потоки, что стали основой для всего этого. Серебро было взято из осколков