Социальная история советской торговли. Торговая политика, розничная торговля и потребление (1917–1953 гг.). Джули Хесслер
торговая политика в 1917–1918 годах сочетала в себе противоречащие друг другу элементы. С одной стороны, местных чиновников призывали «раздавить буржуазию» и помешать торговцам получать прибыль. С другой стороны, Ленин настаивал на задействовании «буржуазных специалистов» в социалистическом хозяйстве, и хотя этот термин редко применялся к частным торговцам, он нашел выражение в нескольких указах первой половины 1918 года [Ленин 1958–1965,34: 310–311; Ленин 1958–1965, 36: 137–142; Собрание узаконений 1917–1924 (1918), 23: 326][36]. Идея заключалась в том, что частные магазины можно было заставить устанавливать цены ниже рыночных, если держать их под строгим контролем. Их «задействование» было в то время практической необходимостью. В стране, даже в столицах, постепенно образовывалась сеть государственных магазинов: через год после захвата власти большевиками 426 городских магазинов Петрограда могли обслуживать только 40 % населения. На кооперативы теперь приходилась большая часть работы по распределению оставшегося нормированного хлеба, в то время как частные магазины оставались основными точками реализации товаров повышенного спроса и продуктов [Дмитренко 1966а: 294].
Однако в период с мая по ноябрь 1918 года направление советской политики резко изменилось: от задействования – к целенаправленной ликвидации частной торговли. Символическим началом этого сдвига стало объявление 13 мая «продовольственной диктатуры», сопровождающееся резкой риторикой против «спекуляций», созданием комиссий по обеспечению соблюдения ценовых ограничений и общим усилением бюрократического вмешательства[37]. Кульминация наступила в ноябре с обнародованием Советом народных комиссаров декретов «Об организации снабжения населения всеми продуктами личного потребления и домашнего хозяйства» (21 ноября) и «О государственной монополии на торговлю некоторыми продуктами и предметами» (26 ноября). В декрете от 21 ноября впервые была сформулирована конечная цель «замены частно-торгового аппарата» кооперативами и советскими учреждениями; из всех декретов режима этот больше всех приблизил его к всеобщему запрету «вольного рынка», «вольной продажи» [Систематический сборник декретов 1919: 35–39]. Он представлял собой политическую победу левого лобби с центром в Наркомате продовольствия (Компроде) над умеренными, объединившимися вокруг председателя Высшего совета народного хозяйства (ВСНХ) Алексея Рыкова[38]. Декрет давал Компроду полномочия «национализировать» оптовые торговые заведения, а местным продовольственным комитетам (продкомам) – «муниципализировать» розничные магазины [Систематический сборник декретов 1919: 35–39]. Первыми на очереди стояли продавцы товаров, подпадающих под государственную монополию, в которую теперь входили почти все товары первой необходимости: зерно, бумага, соль, керосин, спички, железо, швейные нитки, галоши, чай, кофе, какао, сельскохозяйственный инвентарь, все виды импортных товаров и большинство категорий фабричных товаров широкого потребления [Там же: 202].
Декрет
См. также [Дмитренко 1966а: 293, 321 passim].
Решающим указом ВЦИКа был указ «О чрезвычайных полномочиях, предоставленных Народному комиссару по продовольствию» [Систематический сборник декретов 1919: 33–34].
О пропаганде Рыковым использования частной торговли см. [Фейгельсон 1940: 71; Дмитренко 1966а: 304–305, 311], а также: ГАРФ. Ф. 130. Оп. 2. Д. 2. Л. 304,312–314.