Темная сторона сексуальной революции. Переосмысление эпохи эротической свободы. Луиза Перри
а становятся – они являются продуктом культуры, поощряющей мужчин рассматривать женщин как свои сексуальные игрушки. Следовательно, чтобы покончить с изнасилованиями, мы должны сначала покончить с патриархатом.
В течение последних пятидесяти лет этот аргумент оставался значимым для феминисток всех идеологических направлений. К примеру, в своей статье для «Гардиан» в 2013 году Джилл Филипович выражает господствующую феминистскую идею, когда утверждает, что изнасилование связано с «властью и принуждением. Хотя насильники и используют половые органы как инструмент для своих насильственных действий, дело тут не в сексе, по крайней мере, не в том смысле, что изнасилование мотивировано сексуальным влечением или неконтролируемым сексуальным желанием»[44]. Это мнение часто выражается в одной краткой фразе: «изнасилование – это не про секс, а про власть».
Я часто воспроизводила эту точку зрения, будучи работницей кризисного центра. Вероятно, я даже в точности повторяла эту формулировку. Я чувствовала, что, если посмотреть на дело иначе, если предположить, что насильниками движет сексуальное желание, а не только стремление к контролю, это послужило бы для них оправданием. А мне, разумеется, совсем не хотелось их оправдывать, учитывая, что я ежедневно сталкивалась с ужасными последствиями изнасилований, которые иногда растягиваются на долгие годы. Кроме того, в утверждении Браунмиллер в самом деле есть доля правды. В частности, сексуальные домогательства на рабочем месте почти никогда не совершаются нижестоящими сотрудниками-мужчинами в отношении женщин, занимающих более высокое служебное положение. Напротив, что весьма предсказуемо, они совершается теми, у кого больше власти, в отношении тех, у кого ее меньше.
Теперь я понимаю, почему мне хотелось верить, что дело здесь исключительно во власти. Альтернативная гипотеза казалась мне невыразимо тягостной. В новом предисловии к книге «Против нашей воли», написанном в 2013 году, Браунмиллер представила (не особенно великодушно) эту альтернативу:
Некоторые биологи-эволюционисты твердо верят в мрачную неизбежность того, что «мужчины всегда будут мужчинами». Горстка крикливых неодарвинистов выдвигает теорию, что изнасилование – это экономически выгодная стратегия (сопровождаемая стремлением к агрессии, беспорядочным половым связям и размножению), которая используется мужчинами для широкого распространения своих генов с минимальными вложениями в родительский труд. Но это же просто смешно – оправдывать изнасилования и невыплату алиментов тем, что это якобы «естественное поведение»![45]
Согласно точке зрения Браунмиллер, если мы считаем, что изнасилование – это «естественное поведение», то мы должны также мыслить его, во-первых, как нечто допустимое и, во-вторых, как нечто неизбежное. Первый вывод (о допустимости) является хрестоматийным примером натуралистической ошибки – ложной веры в то, что, если что-то естественно,
Jill Filipovic, 29 августа 2013, www.theguardian.com/commentisfree/2013/aug/29/rape-about-power-not-sex.
Brownmiller,