Общее учение о государстве. Георг Еллинек
первоначальное равенство людей в действительности осуществляется лишь в правовом общении в том направлении, что всякий может допустить, что и другой, в такой же мере как он сам, подчинен правовой норме и правовому принуждению. Кто не живет, таким образом, верою в то, что слепо действующие инстинкты или всеобщее моральное совершенство лучше гарантировали бы совместную жизнь людей, чем право, должен признать необходимость права. Животное или Бог – эта старая аристотелевская альтернатива во все времена применима к существу, которое по своей природе было бы чуждо государству.
Вопрос об основе государства существенно совпадает, таким образом, с вопросом об основе права[277]. На этот старый и вечно новый вопрос был дан верный ответ уже несколько тысячелетий тому назад. Не найдено еще лучшего решения проблемы, чем данное ей Аристотелем в том месте его «Политики», где он с никем не превзойденной глубиною выяснил природу человека: «Подобно тому как человек, находя свое завершение в государстве, является лучшим из всех созданий, он, будучи оторван от закона и права, превращается в самое худшее из них. Всего опаснее вооруженное бесправие. Человек от природы вооружен способностью быть разумным и добродетельным, но легко может пользоваться этими данными и в противоположном направлении; и поэтому человек без добродетели – самое дикое и нечестивое создание, худшее, чем все другие, в его пороках и невоздержанности. Справедливость же (противоположность этому опасному бесправию) связана с государством; ибо право есть не что иное, как порядок государственного общения, и свои определения оно создает в соответствии с понятием справедливого»[278].
Если таким образом возможно научное обоснование государства, то из этого отнюдь не следует заключить, чтобы можно было вывести из какого-либо общего принципа как единственно обоснованную какую-либо определенную форму государства или распределение в нем функций властвования. Именно потому, что политические и социальные парии и их теоретические апологеты всегда склонны прибегать к такого рода учениям, серьезная наука должна отказаться от подобных попыток. Всеобщий идеальный тип государства можно строить только на основе метафизических принципов, относительно которых взгляды всегда будут расходиться. Всякое же отдельное конкретное государство является продуктом исторических сил, действие которых можно понять, но никогда нельзя представить абсолютно разумным и потому вообще истинным. За практической политикой и стремлениями партий сохраняется их право изменять существующее, политическая наука может и должна пролагать путь улучшениям. Наука же, которая придает партийным притязаниям абсолютное значение, возводит в рационалистическую категорию какой-либо эмпирический тип государства и признает его общеобязательным, извращает свое назначение. Она не убеждает еще не убежденных и вместо ожидаемого одобрения порождает нежелательную оппозицию, как это признает
Если право и возникает не только в государстве, то все же всякое правообразование всегда предполагает существование высшего, властвующего и правового союза. Здесь следует иметь в виду то, что изложено было выше о динамической природе понятия государства.
Pol. I, 2, 1253а, 31 слл.