ПМЖ. Феликс Чечик

      1.

      Камень, ножницы, бумага,

      камень, ножницы, бумага,

      камень, ножницы, бумага —

      на кону стоит герла.

      Недотрога и кривляка

      старшекласснику дала.

      Всё смешалось: боль и злоба,

      пидманула-пидвела,

      пьют, отвергнутые оба,

      бормотуху из горла.

      2.

      Неравная борьба.

      Ах, Дунька Кулакова!

      Выдавливать раба

      по капле, чтобы снова

      над фоткою рыдать

      коленопреклоненно,

      ни думать, ни гадать,

      как вырваться из плена.

      3.

      На пронзительной ноте прощальной,

      персонажем из чеховских пьес

      умереть – оттого, что прыщами

      навсегда изуродован фэйс.

      Жизнь окончена – скоро пятнадцать,

      застрелиться и делу конец.

      Будет знать, как с другим целоваться

      одноклассница Н. Власовец.

      4.

      Да, мало ли, что остановит.

      Да, мало ли, что тормознёт.

      Портфель в сугроб.

      Смотреть, как ловит

      рыбак и видеть рыб сквозь лёд.

      Успеть к уроку, еле-еле,

      на парту грохнуться без сил,

      вытряхивая из портфеля,

      снег, посиневший от чернил.

      И сочинить отмазку – типа,

      что встретил инопланетян.

      И плавать у доски, как рыба,

      в правописании – ан– (-ян-).

      Лето красное пропела,

      за окном декабрь, блядь,

      в результате залетела

      к орнитологу в тетрадь,

      где застряла до весны —

      больно клеточки тесны.

      Меня будильник не вернул с того на этот свет,

      и звон, переходящий в гул, почти сошёл на нет

      – Поторопись, – сказал отец, – иначе навсегда

      ты здесь останешься, глупец, до Страшного суда.

      Ты задержался, и теперь – одна, всего одна,

      и та полузакрыта дверь, ведущая из сна.

      Я помогу тебе, но ты, имей в виду, сынок:

      вернувшийся из темноты смертельно одинок.

      И в этом нет ничьей вины. Ты сам того хотел…

      И ангел голосом жены «Шма Исраэль» пропел.

      Температура 38

      и 5 сегодня у меня,

      и участковый – «Нет, не косит» —

      освобождает на три дня.

      Ангина. Пушкинская проза

      звенит бубенчиком во мгле.

      И граффити Деда Мороза

      на зачарованном стекле.

      Исповедуясь перед

      тонкой книжкой стихов,

      мальчик искренне верит

      в отпущенье грехов.

      И