Год 1914-й. Время прозрения. Александр Михайловский
и Северного Туркестана. Это же нонсенс, господа, то есть товарищи, что в самой большой по площади державе планеты не хватает земель под пашню! При этом проблему малолошадности, а также недостатка у беднейшего крестьянства рабочего инвентаря мы предлагаем решить организацией конно-машинных станций, где за совсем небольшую плату в натуральной форме бедная часть крестьянского сословия сможет брать напрокат рабочих лошадей, плуги, сеялки и бороны, а также все прочее, что потребно для организации крестьянского труда. И еще мы намерены способствовать организации крестьянских артелей, объединяющих наделы своих участников в один массив, ибо каждая четвертая десятина, лежащая под межами, это слишком много для малоземельных центральных губерний.
Кобра, Коба, Сергей Антонов и Андрей Вержбовский переглянулись между собой.
– Мы думаем, – встав, сказал Коба за себя и прочих присутствующих на встрече большевиков, – что над сказанным здесь и сейчас предстоит еще работать и работать, уточняя детали и планируя предотвращение негативных нюансов, но такую работу не проделать за один час и даже за один день. Чтобы пройти этот путь, будущей народной императрице понадобится прочитать еще множество ненаписанных в ее мире книг – как минимум половину этой библиотеки. Однако стоит заметить, что изложенные принципы вполне подходят для того, чтобы наша партия сняла со своих знамен лозунг ниспровержения Самодержавия и засунула его в бабушкин сундук. Быть может, до лучших времен, а быть может, и навсегда.
Великая княжна Ольга тоже встала и, набрав в грудь воздуха, заговорила:
– Мы, Ольга Николаевна Романова будущая Императрица Всероссийская, если на то будет Воля Божья, принимаем предложение сотрудничества со стороны члена Центрального комитета партии большевиков товарища Кобы, в другой реальности ставшего красным императором Иосифом Виссарионовичем Сталиным. Кому-нибудь другому мы бы не поверили, но ему, воскресившему страну моих предков и поднявшему ее на недосягаемую высоту, мы верим, и доверяем ему свою судьбу и судьбу своей страны. Иосиф, пожмете ли вы руку царской дочери, которая не свершила еще ничего великого, а только была полна надежд на то, чтобы быть полезной своей стране?
– Я еще не товарищ Сталин, – ответил тот, гася озорной блеск в глазах, – а только учусь, так что не надо говорить в мой адрес громких слов. Но руку, товарищ Ольга, я вам все же пожму – уж лучше честная царевна, чем некоторые наши товарищи, которые ведут себя хуже женщин легкого поведения. Аминь.
И вот в тот момент, когда руки товарища Кобы и старшей из цесаревен соединились над столом, меж ними проскочила невидимая молния, а за окном саданул оглушительный раскат грома.
– Что это было? – шепотом спросила Татьяна, обеспокоенно вертя головой, в то время как главные действующие лица застыли в историческом рукопожатии.
– Таким