Прокурорский надзор за расследованием убийств. Александр Протопопов
подвал. Через какое-то время М. пришел в сознание и, несмотря на тяжелейшие телесные повреждения, в одном ботинке сумел доехать до дома, находившегося в другом районе Санкт-Петербурга. Через несколько часов он дома скончался. По факту его смерти дело не возбуждали. Наличие телесных повреждений объяснили надуманной причиной – «падением с высоты собственного роста» (это было типичное сокрытие преступления от учета).
Допущенных ошибок можно было избежать. Следовало, не возбуждая дела, провести осмотр места происшествия или его обследование, проверить поступившие в морги трупы по приметам, указанным А., и т. д. Наконец, надо было учесть следственную практику, показывающую, что некоторые смертельно раненые в состоянии самостоятельно покинуть место происшествия. Такие случаи не часты, но и не единичны.
Даже при достоверной оперативной информации могут отсутствовать сведения о личности потерпевшего, о месте совершения убийства, сокрытия трупа и т. д. При такой ситуации даже тактически было бы неправильно возбуждать уголовное дело, проводить следственные действия, не говоря уже о том, что для такого решения законных оснований нет. При таких ситуациях должна проводиться оперативная работа, направленная на установление обстоятельств преступления, обнаружения доказательств. Момент возбуждения уголовного дела, очевидно, надо согласовать с прокурором и следователем, так как промедление в производстве следственных действий может обернуться утратой процессуальных доказательств. Такие случаи известны. В итоге преступник в доверительной беседе рассказывает все (вернее, почти все) об убийстве, но этим дело и заканчивается. Почему? Потому что нет доказательств, возможность их получения утрачена. Даже признание ничего не даст, так как от него всегда можно отказаться. С отказом исчезает и единственное доказательство, которое в любом случае суд не положит в основу обвинительного приговора.
Необходимо проявлять осторожность в решении вопроса о возбуждении дела об убийстве по явкам с повинной, под которыми нередко понимают совсем не то, что имеет в виду ст. 142 УПК РФ. За таким сообщением может стоять грубая, непрофессиональная оперативная работа, в результате которой слабовольные, деградировавшие лица признаются в любых, самых тяжких преступлениях. Если эта работа проводится в противозаконных формах, то «явка с повинной» может поступить от кого угодно, даже от сотрудников правоохранительных органов.
Иногда явки с повинной об убийстве – это мистификация со стороны тех, кто уже осужден. По нашим наблюдениям к этому часто склонны дебилы и психопаты. Мотивы, цели заявлений, сообщений об убийствах, в том числе и мнимых, самые различные. Некоторым нравится внимание к ним следственных органов и они начинают чувствовать свою значимость. Цели других – затянуть сроки следствия, изменить обстановку, проехать по городу, встретиться с родственниками, знакомыми, совершить побег. Неоднократно лица, находясь в других