Лови намек, Дани Браун!. Талия Хибберт
вопросы о его отношении к романтике его насторожили. Ив почитывала любовные романы, поэтому Дани знала, что этот жанр создает у читателя завышенные ожидания по части отношений. Возможно, Заф собирается мягко сообщить ей, что ожидает большей отдачи от своих межличностных связей, нежели частые сеансы сарказма и редкий доступ к восхитительной груди Дани. В ее биографии уже встречались подобные заявления.
Тут он поднял брови и намекнул:
– Видео?
Дани поняла, что в своих размышлениях она свернула куда-то не туда.
– Да. Да. – Она кивнула как болванчик, поспешно запихивая эти пугающие мысли под воображаемую кровать. – Видео – и твое сокрытие личности – не будем об этом забывать.
Заф фыркнул:
– Сокрытие личности? Серьезно? Ты об этом хочешь поговорить?
Дани предпочла проигнорировать сарказм:
– Знаешь, я бы с бóльшим интересом слушала твои истории про регби, если бы знала, что ты настоящий профессионал.
– Неужели?
Она на мгновение призадумалась:
– Вообще-то, нет. Забудь.
На ее вкус его смех стих слишком быстро.
– Послушай… насчет видео. Я просто хотел сказать, что мне действительно жаль. Мне, наверное, не нужно было нести тебя вот так.
Он что, просит прощения? Серьезно?
– Заф, ты же понимаешь, что это не твоя вина, что нескольким студентам нечем было заняться, кроме как снимать и строить теории по поводу двух незнакомцев, которых они видели выходящими из здания, не так ли?
– Ну, да. Но я не знаю, может ли такое внимание навлечь на тебя неприятности, или…
– Нет. Я уже поговорила со своей начальницей, и ее нисколько не беспокоит то, что она назвала «интернет-сплетнями». По-видимому, все это не имеет отношения к ее жизни и к отделу в целом. Так что, пожалуйста, не беспокойся об этом.
– Хорошо, – сказал Заф. – Хорошо.
Но почему-то не расслабился. Во всяком случае, Дани почти видела, как вокруг него нарастает и раздувается воздушным шариком напряженность.
– Тебе такое не нравится, не так ли? – спросила она, не в силах сдержать вопрос.
Заф запнулся:
– Какое?
– Что люди говорят о тебе.
Их глаза встретились, в его взгляде промелькнул намек на удивление:
– Нет. Не… не совсем. Кое-что неплохо, а что-то выходит за рамки, и народ порой не видит границ. Ну, и плюс к тому, я…
Он замолчал, плотно сжав губы, как будто не хотел дать второй части предложения выйти наружу.
– Ты… что?
Дани хотела знать, потому что всегда была ужасно любопытной по натуре, а не потому, что горечь в его голосе впилась когтями беспокойства в ее сердце или что-то в этом роде. Боже, да нет же. Разве что считать «когти беспокойства» обычной составляющей дружеских отношений – тогда, конечно, да.
– Я переживаю, – договорил Заф, и его челюсть напряглась. – Мне нравится думать, что у меня есть некоторый контроль над своей жизнью. От этого на душе становится спокойно. Но ты не можешь контролировать то, что говорят